Между делом я рассматривал с Иваном, стоящие в гавани корабли и сравнивал с нашим. Наш корабль был одним из самых крупных, но вот мачты подкачали. У некоторых кораблей высота мачт превышала 30 метров и составлялась из нескольких брёвен, соответственно и парусов на них было в разы больше, чем у «Оки». К сожалению, при строительстве, никто нам не посоветовал делать мачты выше, а сами мы, конечно, не догадались. С берега донеслись благодарственные крики наевшихся и напившихся оборванцев. Я помахал им рукой, и они разошлись. Несколько раз подходили люди, спрашивали насчёт работы, но получив отрицательный ответ, уходили. К вечеру город угомонился и в нём стало гораздо тише. Наконец настало время сна, и я ушёл к себе.
14 сентября. Среда. Мы неплохо заработали на вооружении, и я попросил Парамона снести на торг ещё 50 комплектов, но на этот раз поторговаться. Ближе к полудню, я вновь нарядился и в том же сопровождении отправился к дворцу претора. Как и вчера нам предложили подождать, уже другой офицер. Те же чиновники вышли ко мне и препроводили во дворец. Моя свита осталась в одном из залов, а я с переводчиком и Арзамасом прошли дальше. Подошли к богато отделанной двери и оставили перед ней оружие, кроме кинжалов, моего штык ножа и пистолетов, моего и Арзамаса.
Оружие принял слуга в ярко красной одежде и чулках. Перед нами вошёл стратопедарх и пригласил нас внутрь. В огромном зале, на возвышении, в кресле сидел пожилой человек, с гладко выбритым лицом, одетый во что-то, вроде клетчатых гамаш, облегающих ноги, в коричнево-желтую клетку, хитон (рубашку) с узкими рукавами, полами, заправленными в гамаши, затянутый широким ремнём. Сверху на нём был накинут ярчайший красный плащ, до пола, скреплённый у горла массивной золотой заколкой с драгоценным камнем. На шее у него висела толстая золотая цепь с крестом, инкрустированным бриллиантами. На голове красовалась не то тюбетейка, не то жёсткий берет с пером. Его убранство наверно стоило целого состояния.
Я слегка наклонил голову, а Арзамас низко поклонился, а переводчик и вовсе встал на колени. Я приветствовал катепана, переводчик перевёл, но явно намного длиннее. Я подарил катепану, взятый из добычи у турок, красивый перстень с большим камнем, не знаю даже, что это был за камень, но, судя по очень довольному лицу Манкафы, подарок ему очень даже понравился. Сразу же его речь стала гораздо благосклоннее и покровительственней. Некоторое время мы говорили о тяжёлых временах, постигших Византию, нашествии монголов, провокациях турок и т.п.
Катепан слышал о Рязанском и других княжествах и даже ему случилось встретиться с Рязанским князем Юрием Ингваревичем во время битвы против турок, когда армия византийцев, русских и половцев, была разгромлена турками в Крыму. Это было около 15 лет назад и катепан, в те времена, был всего лишь лохагом. И вообще, Византию и Русь с давних пор связывает общая православная вера.
– Нам надо