– Волчков, к доске!
Он выходит и поворачивается к классу. На дальних партах кто-то хихикает, кто-то положил голову на вытянутую руку и спит, прикрывшись учебником, кто-то пишет, кто-то рисует, кто-то перешёптывается. С десяток пар глаз смотрят на него. Среди них и её глаза: две прекрасные и таинственные изумрудные вселенные.
Он наскоро проговаривает стихи у себя в голове. Волна поэзии захлёстывает его, он набирает воздух в лёгкие и… издаёт нечленораздельное бульканье.
Класс покатывается со смеху. Все, кто спал или занимался чем-то посторонним, теперь показывают на него пальцем.
– Ха-ха-ха!
– Он прямо как суп на плите – буль-буль-буль!
Дима краснеет и хочет провалиться сквозь землю.
Наконец вмешивается учительница:
– Так, класс, ротики закрыли. Волчков, попробуй-ка ещё раз.
– Н-н-н-но, Ир-ра-аид-да-а-а-Алекса-ан-д…
– Н-н-нё-о… – пародирует его белобрысый парень за третьей партой. Все снова смеются. Даже она, зеленоглазая Лена Смольникова, обладательница его сердца.
Да что с ним не так?!
Несколько секунд все неотрывно смотрят на очень худого, молчаливого, почти исчезающего в мешковатом синем свитере с белыми оленями мальчика со странными, взвихряющимися вверх и чуть вправо волосами.
В глазах Димы Волчкова блестят слёзы. Он прикрывает лицо рукой и выбегает в коридор, оставив дверь класса нараспашку.
Учительница, улыбаясь, медленно, с чувством и с расстановкой произносит:
– Вот видите, ребята, какой тяжёлый труд – поэзия.
Новый приступ хохота.
Но Дима его уже не слышит.
Stress. Акцент.
Acceleration. Ускорение темпа.
Это было спустя несколько месяцев после того случая.
Красное солнце раскалёнными когтями продиралось сквозь горизонт. Утро выдалось холодным, свежим и ясным. Им – ученикам всей параллели шестых классов – нужно было пробежать километр. Мальчики, одетые в одинаковые спортивные штаны и белые майки, выстроились на заднем дворе школы. Физрук, сорокалетний плечистый мужик с хриплым голосом и глазами навыкате, дунул в свисток, и они побежали.
Дима бежит.
Stress. Акцент.
В голове тысяча мыслей. Они мешают расслабиться, напрягают все мышцы в теле, взвинчивают нервы. Но вскоре они исчезают, как если бы в кувшине с гнилой водой кто-то проделал дырку и вся пакость вытекла наружу, освобождая пространство внутри.
Вскоре остались только звуки: удары кроссовок об асфальт, размеренное дыхание, редкие порывы ветра и бешеный стук сердца.
Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Это же так легко.
Harmony. Гармония.
В тот раз ему не удалось прийти первым. Зато он попал в первую десятку, после чего его приметили и позвали участвовать в школьных соревнованиях.
Transition. Переход.
В