Часто приходится слышать о том, что существующие мировоззренческие и идеологические установки мешают историку создать объективную историю. Обычно попытки освободить историка от влияния своего собственного сознания сводятся к требованию представить себе сознание тех исторических персонажей, которые описывает историк. Это не только практически невозможно, но еще и означает то, что, отбрасывая свое мировоззрение и концептуальные установки, историк просто заменяет их другими и глядит на исторические события сквозь очки сознания современника исторического события. Что это дает? По идее, это должно дать возможность взглянуть на события глазами современника, но именно этот взгляд и представлен во всех документах, с которыми работает историк, и именно он его и не устраивает. Тогда зачем «огород городить»? Мы обречены глядеть на мир сквозь призму определенного мировоззрения, поэтому не надо пытаться изменить неизбежное, надо признать и осознать его.
Человек намного сложнее, чем просто отражающее внешний мир зеркало, наше сознание не столько отражает, сколько формирует, создает в нашем сознании картину внешней реальности, которая непосредственно зависит от его содержимого. Особенно отчетливо это видно при сравнении того, как видит одну и ту же реальность современный человек и представитель архаичного общества. То, что для последнего предстает как битва божеств на небе, для другого не более, чем движение воздушных масс, порождающих ураган. А ведь они видят одно и тоже явление в одно и тоже время. Чем больше мировоззренческие расхождения, тем более различаются образы окружающей действительности, впрочем, как и образы прошлого, создаваемого в разных мировоззренческих системах.
Субъективно-идеалистический подход, признавая прошлое и историю плодом человеческого сознания, толерантно относится к созданию «историй», исходящих из иных мировоззренческих принципов. С точки зрения идеализма даже противоположные картины прошлого могут претендовать на истину, но только в рамках того мировосприятия, с позиций которого они создавались. При этом историк должен ясно изложить свои убеждения, а критика его истории может осуществляться только с этих позиций, поскольку с иных она просто бессмысленна.
Попытки создать некую независимую от мировосприятия историка картину прошлого безуспешны и еще никому не удавались. Отказ от ясно выраженных мировоззренческих позиций ведет не к объективизму, а к произволу при построении образа прошлого, к еще большему