В ответ на эти слова мистер Клеменс растерянно поежился.
– Алекс, – сказал он, – я вот только одного не понимаю – почему южане не восстанут против всего этого?
– Ну, – сказал мой югоросский друг, – формально Реконструкция закончилась, войска северян выведены из городов, и южане восстановлены в гражданских правах. Но многие города и плантации до сих пор лежат в руинах, промышленность и торговля практически заглохли, да и те, кто совершил преступления против южан, не наказаны и далее творят то, что творили раньше. Так что не удивлюсь, если в ближайшем будущем Юг восстанет вновь.
– И я так понимаю, – сказал Сэм, немного подумав, – что то предложение, которое вы хотите мне сделать, напрямую связано с Югом?
– Да, Сэм, – сказал мистер Тамбовцев, – мы бы хотели предложить вам работу главного редактора газеты, которая бы объективно освещала Юг и все то, что там происходило и происходит. Зарплатой вы, наверное, будете довольны.
Он написал на листке бумаги цифру, от которой у мистера Клеменса округлились глаза.
– Алекс… – растерянно сказал он, – это слишком много даже для известного литератора.
Канцлер Тамбовцев внимательно посмотрел на него и произнес:
– Скажу сразу: эта работа может быть небезопасной; вы, может, слышали про Франка Ки Хауарда?
– Слышал, – ответил мистер Клеменс, – и даже знаю, что он написал книгу о своем пребывании в заточении в начале Гражданской войны. Но ее практически никто не читал: ее тираж был почти сразу арестован, равно как и издатель, посмевший ее напечатать.
– Сэм, – сказал мой друг Алекс, – я принес вам эту книгу, а также роман «Унесенные ветром» – книгу, которая с документальной точностью описывает жизнь одной плантации во время и после Гражданской войны. Вот они. – Открыв свой портфель, он достал уже знакомые мне книги.
Мистер Клеменс взял книги и взвесил их на руках.
– Алекс, – сказал он, – позвольте мне взять их почитать. Потом мы можем обсудить ваше предложение. Но скажу сразу: моя Оливия – янки до мозга костей, и вряд ли посмотрит благосклонно на подобную работу. Более того, я уже не столь молод, и мне хотелось бы жить у себя в Хартфорде и писать книги, благо денег у меня пока достаточно. Когда, конечно, Оливию не навещает ее портниха или она не едет в Нью-Йорк за покупками.
На эти слова Тамбовцев лишь развел руками.
– Сэм, –