Дома в селении Авезин были построены из глины. Мы сами пекли хлеб и готовили еду по утрам, днем уходили на работу, а вечером, вернувшись усталыми после тяжелого рабочего дня, ужинали при свете старых керосиновых ламп.
В нашей семье, включая меня, было поначалу три сестры и шестеро братьев, однако один из них, Кайюм, скончался, когда я была еще совсем маленькой. Моих братьев звали Рахим, Ибрахим, Джомэ, Саттар и Джаббар, а сестер – Лейла и Сима.
В те времена не у всех детей были документы; к примеру, в нашей семье моим братьям и сестрам уже исполнилось по 5 лет, а у них еще не было свидетельства о рождении. Даже возраст, указанный в наших паспортах, отличался от реального. Несмотря на это, я все же знаю, что Рахим родился в 1959 году, Ибрахим – в 1963, Джомэ – в 1967, Лейла – в 1968, Саттар – в 1970, близняшки Джаббар и Сима – в 1974.
Иногда за свидетельством о рождении отправлялись дяди, и, так как за моим также отправился мой дядя, то я оказалась записана на его фамилию – Хейдарпур. Все остальные мои братья тоже записаны как Хейдарпур, кроме Джаббара и Симы: у них единственных фамилия нашего отца – Селимманеш.
Будучи вторым ребенком в нашей большой семье, я была очень ответственной и боевой старшей сестрой: заступалась за своих братьев и сестер, ухаживала за ними и выполняла за них работу.
Я очень любила отца, а он среди всех своих детей всегда выделял меня и с любовью говорил:
– Фарангис, ты моя поддержка. Ты самая большая моя помощь.
Такие слова отца вселяли в меня большую силу. Порой он даже называл меня своим братом, и, возможно, именно поэтому мои повадки стали слишком мальчишечьими. С самого детства я привыкла называть папу «каке», что в переводе с курдского означает «старший брат», и очень любила просто смотреть на него. У папы была длинная седая борода, которая, казалось, делала еще светлее его белое лицо, он всегда был одет в белую рубашку и излучал какой-то необъяснимый свет. Отец никогда не брился, говоря, что это запрещено в исламе, он лишь немного укорачивал бороду, взяв маленькое зеркало и ножницы. В эти моменты я очень любила сидеть напротив него и наблюдать за тем, что он делает. А он изредка поглядывал на меня и говорил: «Мой брат!». Как я гордилась этим словом и как хотела, чтобы он называл меня так как можно чаще!
С детства я смеялась в лицо опасности и была очень боевой, из-за чего дети частенько брали с собой на разборки именно меня.
Недалеко от нашего дома располагалось местное кладбище, рядом с которым мы порой играли. Многие дети боялись туда ходить, но я брала их с собой, отводила на кладбище и, удобно усадив, рассказывала разные истории, которые узнавала от взрослых. Порой, видя, как они начинают пугаться, я раззадоривалась и принималась подшучивать над ними.
Однажды, найдя на полу череп какого-то животного, я решила напугать