– Который приехал в самом ужасном настроении, – завершил за нее, – выйди со мной в коридор, пожалуйста. Поговорить надо.
Видимо, тон у меня был не сильно дружелюбный, раз мама быстро поставила фарфоровую чашку на блюдце и поспешила за мной.
– Ты ведешь себя некрасиво, – прошипела она.
– Прямо как ты, – не остался в долгу. Да, мы всегда и из-за любой мелочи ругались, сколько себя помню. С годами стало только хуже, могли подолгу друг с другом не разговаривать.
– Вот не начинай! – сразу же приосанилась мама и вздернула подбородок.
– Давай так, – сразу же решил расставить все точки над ё, – моя жизнь – это только моя жизнь. Никого в нее заталкивать не надо, специально принимать не буду, да еще и с тобой отношения все порву. Так что договариваемся сразу – ты перестаешь меня со всеми знакомить, я снова прихожу к тебе в гости как дорогой и горячо любимый сын.
– Но Настенька?! – воскликнула мама, а в кухне стало подозрительно тихо.
– Как подумаешь над моими словами, позвони. Только не ври больше про здоровье, как оказалось – оно у тебя отменное, а я лишь переживаю попусту.
Обулся под недовольным взглядом мамы и вышел, понимая, что все правильно сделал. Даже не наорал, а вот хотелось бы, да еще как! Внутри все клокотало от негодования, а в таком состоянии садиться за руль никак нельзя, вот и пошёл немного погулять. Сам не понял, как к горке вышел, а там дети с родителями катаются, смеются. Кто-то, конечно, в стороне стоит, больше наблюдает, но чем не времяпровождение?
К слову, задумался я и не сразу заметил, что вышел на опасную траекторию, только расслышал возглас:
– Поберегись! – а дальше что-то внушительное снесло меня с ног, так что совсем скоро оказался в снегу.
– Мамочка! – пропищал детский голос, а я аж похолодел внутри. Не задавил ли? – тебе больно?
Глазами нашел миниатюрную женщину, которая прижимала к себе ребенка и жмурилась.
– И мне больно! – пробасил, но заметил на щеке у незнакомки текущие слезы, – сильно больно?
Навис над женщиной, опасаясь трогать ее руками, может, действительно ударилась сильно? Все же, падая, мог и ее задеть. Вот только как-то сразу обратил внимание на знакомые глаза, на маленькую ямочку на подбородке, и воздух снова пропал из легких. Вот уже не смешно! Нас уже лбами сталкивают!
– Больно, – сморгнула слезы молодая мама, – вы ни разу не пушинка!
Я расхохотался, чувствуя, как напряжение последнего дня отпускает. Подхватил мальчишку, что преданно рассматривал мамино лицо и поставил на ноги. Затем и незнакомке помог подняться, наблюдая за тем, как она потирает ушибленное место. И понимал, что больно ей, но улыбку убрать уже не получалось.
– Я вас провожу до дома! – сразу взял бразды правления. Сами-то не дойдут! Одна хромает, второй испуганно, как птенчик, жмется к матери. Мои племянники далеко не такие, тем только повод дай, еще и сверху залезут. Этот же ребенок крепко держал маму за руку, подстраивался под ее шаг и смотрел на меня с осуждением.
Ну а я что? Тоже потерпевшее