И как бы жизнь не презирать
Есть жажда жить – хотя б немного.
Есть дыханье и инстинкт
И жизни есть динамика
Жажда есть и аппетит —
Всё прочее – ботаника.
Когда приходится терять,
Всё то, что отнимает жизнь силком,
Так важно обретать
Индемнитет за жизненный отъём.
Чтобы на эту поганую жизнь
Было смотреть не противно,
Мысли подальше задвинь
И посмотри дедуктивно.
Спроси меня: «Где будем после смерти»?
Мы материалисты при вникании,
И знаем все до одного,
Что следом, с окончанием дыхания,
Не будет уже больше ничего.
Спроси меня: «Где будем после смерти»?
Там, где, которые ещё не родились.
А может будем в новой круговерти,
Куда из этой жизни ворвались.
И образ мой останется живьём
В моих лишь детях и во внуках.
А остальное порастёт быльём —
Мои любовь, заботы, муки.
«Любая смерть – нет, не распад,
Всего лишь – преобразованье» —
Есть и такой вот мармелад
Для собственного надуванья.
Умру, иль не умру?
А может нечто третье!?
А третье – то, о чём себе совру:
О вечной жизни на том свете?
Надежда – «Я есть после смерти»,
Даёт мне в жизни наслажденье
И яркие красивые мгновенья….
А как же ангелы и черти?
А может быть, уйдя из жизни этой,
Поднявшись к облакам иль где-то,
Я буду прелести телесной жизни вспоминать
И сверху ласково на всех взирать.
Ищу во всех смертях
Малейшее от жизни проявленье:
Хоть кто-нибудь, из побывавших в тех краях,
Поделится со мною впечатленьем?
Он потому лишь зол по жизни?
Что о бессмертии не хочет лгать,
И знает о бессмысленности тризны,
И то, что будет безвозвратно исчезать.
Смотрю и здесь, и там, и между,
Всё думаю и думаю в тиши,
И получается, что жизнь – одна Надежда,
Надежда на бессмертие души.
Осталось шансы подытожить
Брыкаться не идёт коню,
Который дал себя стреножить.
Не бейся, ты не парвеню,
Осталось шансы подытожить.
Коль это сделано уже,
Куда тебе девать всё это.
Ты всё порхаешь в неглиже,
И песенка твоя уж спета.
Свободный досуг – это плод
Существованья человека,
И тут не дача-огород —
А результат – скончанья века.
Тринадцать лет – не развит член
Так смело плюнь в лицо того,
Кто говорит тебе с цинизмом.
Что юным не писал стихов,
И не мочил рук онанизмом!
Тринадцать лет, не развит