Нужный ему дом, особняк чья территория была окружена невысокой стеной, облицованной плитами из белого песчаника, Идаши нашел без труда. Ограждение, как, впрочем, и стены дома поросли лозой неизвестного ему растения, имевшего ярко сине-красные листья. Высившиеся коеле скрывали дом тенью и вкупе с лозой создавали впечатление того, что дом заброшен. Некогда белый мрамор, из которого был сложен небольшой фонтан во дворе, пожелтел, а вода в нем похоже не струилась уже давно. Идаши отворил железную створку ворот, некогда покрашенную в белый цвет, но теперь она облупилась и имела довольно плачевный вид. Створка издала печальный жалобный скрип. Ее не мешало бы смазать, подумал Идаши, впрочем, вряд ли это волновало хозяина поместья. Его никогда не интересовали такие мелочи. Идаши прошел сквозь заброшенный сад, который похоже рос по воли своей прихоти, и вошел в дом. Его никто не встретил. Если здесь и были слуги, то они похоже были заняты более важными делами, чем встреча гостей. В большой гостиной, находившейся за длинным коридором, по которому проследовал Идаши, в плетеном кресле-качалке стоявшим напротив потухшего камина сидел седовласый мужчина. Когда Идаши вошел тот даже не повернулся к нему, хотя прекрасно слышал приближающиеся шаги. Тем не менее Идаши отметил, что руки мужчины покоившие на подлокотниках кресла дрогнули. Он узнал его.
– А вот и ты, – сказал пожилой мужчина, не поворачивая головы. – Спустя столько лет ты решил объявиться. Цитадель уже знает о твоем возвращение? О, конечно же нет, что за глупые вопросы я задаю. Что же, стоит сделать скидку в счет моего возраста. Старики часто говорят то, что не следовало говорить или то, что вообще не имеет места быть.
– Ты даже в молодости никогда не мог держать языка за зубами, – усмехнувшись, заметил Идаши. – И не надо ссылаться на свою старость. Надеюсь, ты помнишь, что всего лишь на пару лет старше меня?
– Еще бы, – насмешливо