– Да что теперь об этом вспоминать, Стёпа, поклонись, да и только.
Два старых друга мирно сидели, разговаривали, вспоминали всё, что было меж ними за долгие, долгие годы. На короткое время улетучились все горести тяжёлого прошлого: голод, войны, утраты близких, подлые предательства и вся подобная чушь. Осталась только счастливая прожитая жизнь одна на двоих. Семь с хвостиком десятков лет, почти век – Вечность! На второй или на пятый план отошло то, что сегодняшний день прощальный, что, расставшись через час или два, они никогда больше не встретятся. И только Степан ни на секунду не забывал о намеченном на сегодня важном разговоре с Дедом Сериковым. Это единственное, что свербело душу, не давая полностью расслабиться, предаваясь приятным воспоминаниям.
5
Палкану не впервой бывать на этом подворье. Здесь он свой, мало того, своя
Он тоже всегда рядом на стене перед самым носом бывает, а поймать ну никак не ухитришься. С крысой запросто, а с Кнопкой, которая немногим крупнее этой крысы, полный облом. В лучшем случае хвостом по глазам хлестанёт и за угол шасть, поминай как звали. А то разгонится по двору и пред забором резвый прыжок в сторону, как мотылёк на ветру, и уже чешет в обратном направлении с такой же скоростью. У Палкана проделать то же самое получилось отлично – совершенно отлично от траектории полёта мотылька Кнопки. Если описать в точности, то выглядит этот финт так: то место, в котором Кнопка резко порхнула вправо, Палкан пролетел по инерции, резвые лапы не успели среагировать и упереться в землю для резкого торможения. В нужный момент они предательски остались в завершающей фазе полёта – сзади. Результат погони таков, что барбосу пришлось тормозить тем, что ближе всего к забору, то есть его щенячьей мордой по тому самому забору. Так вот, ударчик мордочкой об заборчик был неожиданным и сильным, как говорится, с маху. Скажу наперёд, забор выдержал. Кнопка, в это время мчавшаяся от забора со скоростью «Летучего голландца», услышав грохот и жалобный визг, вздрогнула на ходу и встала как вкопанная. Она увидела последствия своей шалости и поняла ситуацию по‑своему.
«Это безобразие надо кончать…»
Она мгновенно приняла кроткий вид и пошла к миске, утолять возникшую вдруг жажду. А Палкан, словно бойцовый баран забодавший забор, с перепугу взвизгнул, развернулся и рванул прямым курсом на Кнопку.
«Сожру её, вредную…»
Сердце колотилось в бешеном темпе, как у перепуганного цыплёнка, и вдруг видит пред собой полностью отрешённую от спорта «козявку», лакающую воду из своей миски с видом «сама благодать».
«Ну, так не интересно, как такую сожрёшь? Она ведь