Игра за линией поля. Джули Дейс

и кивать, подобно бестолковой игрушке на приборной панели автомобиля. За жалкий час от той уверенной девушки, которая смело смотрела в объектив камеры, осталась забитая в уголок собственной головы девочка. Она сжалась под тенью навеса и желает стать невидимкой. Но хуже того, что мой корабль потянул за собой тот, что принадлежит Митчу. Хоть он и поддерживал меня, ободрял, всё пошло крахом. В глазах его приятелей я не полноценное имя в списке, а Митч и его плюс один. Чувствую себя унизительно и в этом только моя вина. У меня была небольшая, но возможность подготовиться, узнать хоть что-то. Я этого не сделала. Как оказалось, для меня было важнее нанести тушь на ресницы, нежели прибавить знаний.

      Выпитый алкоголь бьёт по голове и желудку в самый неподходящий момент, и вот, с трудом выдавленного «всё в порядке», я оставляю Митча и несусь в сторону дамских комнат, едва не запинаясь о собственные ноги. Стыд приливает к щекам, из-за чего хочется незаметно улизнуть, упасть в кровать и накрыться одеялом, позабыв о собственных глупостях.

      Держась за стены и нависая над унитазом, мысли кружат вокруг спасательной операции и о том, чья задница занимала стульчак до меня. Это провоцирует желудок взорваться по-новому. Чудом удаётся найти последние остатки мозга и прислушаться, что за дверью никого нет, только после этого прочистить желудок. Да, я держала всю эту дрянь во рту. Поделом будет.

      Дерьмо!

      Я в дерьме!

      Прижимаясь к холодной стене, роюсь в сумочке и достаю мобильник. Мне жизненно необходимо спасение, потому что такси – это последний из предложенных вариантов. Не хочу сесть и уехать куда-то за город, проснувшись в лесу. К слову, в лучшем случае проснувшись, есть и другая сторона медали. Просить отвезти Митча – ещё хуже. Он не болтает о мелочах и радостях жизни, а обсуждает будущие сделки. Настоящие унижение и неуважение отрывать его из-за ветра в голове.

      Я набираю номер Ви, но получаю молчание, поэтому сквозь пелену и размытое зрение, набираю сообщение.

      Эти минуты длиною напоминают путь грешника. А я и есть тот самый грешник. Мобильник начинает обжигать ладонь, но как только чувствуется вибрация, я принимаю вызов.

      – Ты опять попала в какое-то дерьмо? – раздаётся голос, от которого кровь стынет.

      Я рычу.

      – Какого чёрта ты звонишь мне?!

      – Наверно, потому что ты могла ошибиться адресатом, девочка-неприятность, – цокает Трэвис.

      Я отодвигаю телефон от уха и смотрю на сообщение, которое, отрубите мне пальцы, отправила ему, а не лучшей подруге. Чудесно. Прекрасно. Лучше быть не могло. Стоит переименовать Ви и Трэвиса, чтобы в контактах они никогда не стояли рядом.

      – Забудь об этом.

      Сбрасываю вызов и рывком отлипаю от стены, и это было зря, потому что начинают вращаться стены, а потолок меняется с полом.

      Направляюсь к раковинам, чтобы хоть как-то остудить жар, ощущая, как по затылку ползут капельки пота, как выступила испарина на лбу, как в желудке зарождается новый приступ тошноты, а от горечи пересохло во рту. На языке вертится мерзкий вкус. Через отражение