В потемневших глазах вспыхивает пламя, в следующую секунду она огибает тонкими пальчиками затвердевший член и делает медленные, томящие движения, из-за чего шиплю.
– Черт!
Я закрываю глаза и наслаждаюсь.
По спине пробегается волна возбуждения и приливает к паху. Её розовые губки на моём члене скользят по всей длине и вновь возвращаются к основанию, на смену им приходит язык, которым она следом облизывает головку. На секунду задаюсь вопросом, каким могу быть, но уже спустя мгновение подобные мысли исчезают. До этого нет дела. Я не из той эпохи, когда, взяв за руку, объявляют о семейном положении. Секс обесценен ровным счётом так же, как брак.
Расставляю ладони по столешнице перед собой, чтобы не рухнуть и наблюдаю, как двигается макушка. То ещё зрелище, когда перед тобой смелая, а не зажатая девчонка. Я никогда не был ярым ценителем скромности.
– Так хорошо? – спрашивает она, продолжая двигать рукой.
– Не болтай.
Она кивает, и лукавая улыбка трогает её губы.
Черт меня дери, она улыбается, когда сосёт мой член!
Сдохнуть можно!
Это будут те ещё пятнадцать минут, потому что главный подарок этим вечером, как оказывается, ждёт вовсе не именинника, а меня.
Глава
11
. Трэвис
Мне не нравится эта западня.
Родители сидят напротив друг друга за обеденным столом, и надеюсь, не из-за моего вчерашнего родео в туалете. Нас не видели, по крайней мере, я так думаю. И у меня нет номера телефона партнёрши по веселью, чтобы уточнить подобный нюанс.
Я встречаю взгляд отца.
Он смотрит на меня, как будто заранее ищет поддержку, и нервно теребит манжет рубашки. Но я всё ещё не понимаю в чём, черт возьми, дело. Хотя бы понятно, что причина не во мне, потому что в таком случае ребята, хлопающие по плечу, требуется мне, а не ему. Не менее прискорбное выражение на лице мамы. Они оба выглядят поникшими. В глазах грусть и некая паника, которая ослепляет вспышкой света, стоит им переглянуться.
У меня нет желания и тем более терпения ждать у моря погоды. Я не выдерживаю молчаливую паузу.
– Что происходит?
– Сын, есть разговор, – отец переглядывается с мамой и натянуто улыбается.
Я припадаю к проёму и складываю руки на груди, позволяя им вывалить новости.
– Мы решили развестись.
Мне кажется, меня оглушает волной ультразвука так, что из ушей кровь готова биться фонтаном.
– Что ты сказал? – собственный голос кажется чужим, как будто за меня говорит эхо.
– Мы разводимся.
Ко мне возвращается способность выражать эмоции. К сожалению, они далеки от радостных ликований.
Я раздражённо фыркаю и выглядит это как плевок.
– Да вы, мать вашу, оба прикалываетесь!
Но это не грёбаный прикол, судя по их лицам.
– Послушай, иногда людям лучше разойтись, – мягко доносит мама. – Их отношения изжили себя, как, например, наши, Трэвис.
Испытывая