– Мне кажется, дело не в нас, – сказала Маргарита. – Просто у нее, как я думаю, с Илоной напряженные отношения.
– Ты думаешь?
– Ясно как божий день! Сама посуди, если бы она дорожила отношениями с хозяйкой, она и к нам отнеслась бы иначе. Но, видимо, что-то здесь не в порядке.
– Что именно?
– Узнаем! – по-деловому сказала Маргарита и двинулась в гостиную, откуда уже входила обрадованная нашим приездом Илона.
Илона встретила нас, помогла мне раздеться – со сломанной рукой это не так-то просто сделать! – не переставая что-то кудахтать насчет того, как рада она нас видеть уже сегодня. Джим радостно загавкал, довольный, что мы наконец оказались в теплом сухом помещении. Мне выдали теплые тапочки взамен промокших ботинок, и мы прошли в огромную комнату.
– Господи, эта Рина Павловна – мой кошмар, мой крест! – извиняясь, сетовала на грубость служанки Илона, когда мы уже сидели в теплой гостиной, пили чай и смотрели на огонь, игравший в камине.
– Муж привел ее в дом по чьей-то рекомендации, но если честно, то она мне сразу не понравилась. Но женщина она порядочная, обязанности свои хорошо выполняет, что есть, то есть. А вот лицо у нее… – Илона поморщилась. – Мрачное, всегда хмурое, не улыбнется ни разу! Грымза!
– Давно она у вас работает? – поинтересовалась Маргарита, мелкими глоточками попивая чай из чашки старинного сервиза.
Джим возлежал на коврике возле камина, как заправский дог-аристократ. Правда, он был не дог и не аристократ, но для него это дела не меняло. Было видно, что ему нравится на новом месте, хотя многие считают, что собаки вне дома всегда напряжены. Но Джим – бывшая дворняга! Если тепло, сухо и еда есть, значит, и жить можно, а где – неважно.
– Шесть месяцев, – сказала Илона. – Боже мой, целых полгода, как она у нас работает! Поверить трудно. И как я ее терплю? Суровая дама, к тому же места своего не чувствует.
– То есть? – не поняла я.
– Я для нее не хозяйка, а соперница, – обидчиво поджала губы Илона. Видно, прислуга изрядно ее допекла. – Знаете, она иногда таким взглядом моего Вову одаривает, что у меня аж мурашки по коже бегут!
– Убийственным?
– Плотоядным! Она явно хочет занять мое место! В смысле выйти замуж за Вову.
– Она?! – такого шока я не испытывала никогда, вспомнив абсолютно плоскую фигуру в мрачном черном платье, волосы цвета «перец с солью» и невзрачные скучные черты лица.
По сравнению с хозяйкой, милой свежей блондинкой с подтянутой фигуркой и очаровательным личиком, Рина Павловна выглядела, как кактус рядом с румяным яблочком. Но, правда, кактус тоже цветет иногда.
– Да сколько ей лет-то? Пятьдесят?
– Нет, сорок. Вы не представляете, – продолжала жаловаться Илона, – она так отвратительно себя ведет, когда Вова дома. Конечно, большей частью он в отъезде, по делам, но когда он здесь… О, боже! Вы бы видели это шоу: она красится какими-то безвкусными помадами, подводит глаза жуткими черными