Но не зря ее называли колдуньей. Она наполнила казну деньгами буквально из воздуха. Немало не смутившись, Хюррем-султан разрешила открыть винные лавки в портовых районах Стамбула, а также в квартале, где жили европейцы. И в султанскую казну рекой потекли деньги. Но Хюррем-султан на этом не остановилась. Она отдала приказ углубить бухту Золотой Рог, отремонтировать причалы в Галате. И в Стамбул стали приходить не только легкие фелюги, но и крупные суда, которые привозили тонны товаров со всего света. Торговые базары Стамбула росли, как грибы после дождя.
Теперь казна регулярно пополнялась, и у Хасеки-султан было достаточно денег для постройки новых мечетей, лечебниц, медресе, бань, домов престарелых и других объектов. Когда Сулейман вернулся из похода, он не узнал свой дворец – настолько его перестроили. И средства для этого были добыты его умной женой, которая оказалась еще и прекрасным бизнесменом.
В качестве султанши Хюррем накопила огромные богатства, которые использовала для строительства и реставрации строений в Стамбуле, Эдирне и Анкаре. На ее деньги были построены архитектурные комплексы в Иерусалиме и в Мекке.
Вакф (благотворительный фонд), созданный Хюррем-султан отчитывался перед ней за каждый израсходованный куруш: в документах можно найти зарплаты персонала, затраты на их питание и обслуживание зданий. Эта модель документа даже сегодня является актуальной для благотворительных организаций.
Несмотря на ее высокое положение, ибо фактически она была вторым человеком в государстве после султана Сулеймана, неприятные воспоминания о тех унижениях, которые она пережила, неотступно преследовали Хюррем. И как только в казне появились деньги, Хасеки-султан тотчас же приказал сравнять с землей невольничий рынок, где она была продана, и возвести на этом месте большой комплекс, включающий в себя мечеть, медресе и больницу. Мечеть и больница до сих пор действуют, находятся в районе Хасеки и носят имя султанши, которая построила эти здания.
В самом сердце Стамбула, на площади Султанахмет, есть большая баня, построенная на деньги Хюррем-султан и также носящее ее имя. Хасеки поставила непременное условие: все доходы от хамама должны идти на содержание Айя-Софии. Может быть, в глубине души, будучи дочерью священника, она надеялась, что на стенах бывшего храма, а ныне мечети, вновь можно будет увидеть лики святых.
Султан Сулейман не был развратным человеком, скорее он был замкнут, меланхоличен и суров. Он любил читать, сочинять стихи, которые подписывал псевдонимом Мухибби. В Хюрем он увидел родственную душу и влюбился в ее ум, всем сердцем ощущая эту духовную близость с ней.
Еще в молодости, как и полагалось по обычаям, он женился на дочери черкесского хана по имени Гульбахар, во дворец ей дали имя Махидевран. Она была очень красива, но не могла вызвать