– У нас скорость какая? Скорость какая?
– Высота две тысячи метров…
– Зачем затормозился, держи так, держи!
– Угол атаки. Нормально…
– Крутите вправо…
– Садимся в Дамаре…
– За кренами смотрите…
– Диспетчера на аэродроме нет. Что тут у них?
– Левая нога, крен убери. Спокойно…
– Держим, ребята, держим…
– Подтверждаю, визуально полоса в Дамаре свободна…
– Завожу на посадку…
– Шасси. Есть!
– Очень сильная болтанка, очень болтает!
– Так, держим, держим!
– Очень сильный ветер боковой!
– Прямая видимость. Внимательно, ребята!
Бенфика заставила себя переключиться и представила, как утром в горах ее родственники тупо глядели на спущенные колеса внедорожников, а потом до них дошло, что Бенфика угнала лучший пикап вместе с кинжалами, и они начали бешено строчить дяде Шейху отчаянные смс, а потом подкидывать в воздух мобильники в надежде, что те «подхватят» сигнал с далекой ретрансляционной вышки. Их новенькие айфоны и старые нокии падали и разбивались о камни.
Как их Ил-18 вот-вот… Большая машина ухнула в последний раз и вдруг коснулась колесами грунтовой полосы, «сделала козла» и ровно покатила по земле, словно при посадке в штатном режиме.
– Ну… сели, парни! Поздравляю!
– Командир… ну, командир, вы – мастер!
– Вы – супер!
– Парни, хорошо, что никто не растерялся. Мы все молодцы!
– С нас причитается, командир!
Включилась бортовая трансляция. Голос капитана перестал дрожать и звучал уверенно:
– Дамы и господа, говорит командир корабля, мы выполнили техническую посадку в аэропорту города Дамар. Сейчас будем выяснять, что произошло с машиной. Надеюсь, скоро мы продолжим наш рейс по маршруту Сана – Могадишо – Джибути. От имени авиакомпании приношу вам извинения за переживания и доставленные неудобства.
Бортпроводница тяжело завозилась в соседнем кресле.
– Пойду, пожалуй, посмотрю на пассажиров, все ли в порядке. – Она смотрела на Бенфику как на давнюю знакомую.
– Извините, а можно вас спросить? – Девушка решила, что следует использовать каждый момент для познания этой удивительной жизни, вновь дарованной ей Аллахом. – Все были уверены, что разобьемся, но при этом вы улыбались. Почему?
– Ладно, чего уж там, скажу тебе… Мой единственный сын бросил хорошую работу инженера и семью, ушел к террористам и взорвал себя рядом с новым кафе в Могадишо, где обедало полицейское начальство. Он стал шахидом, а я сейчас как дура обрадовалась, что скоро увижу его и поговорю по-матерински… Поругаю! Но Аллах решил иначе.
Самолет притормозил и остановился с утробным лязгом. Стало тихо. Бенфика посмотрела в иллюминатор. Вокруг типового здания провинциального аэровокзала ни души. Ветер нес по взлетке желтую пыль.