– Я вроде бы объяснил, – терпеливо ответил тот. – Тебе разве спать не пора?
– Дафидду все равно, лишь бы огонь не погас. Ты говорил, что звал кого-то другого. Но я услышал. Ты звал меня.
Колдун проглотил, облизал разбитые губы.
– Я звал дарование. Силу. Она… расходится, как свет от свечи. Я ощутил ее и отозвался. Вот и все.
– Так значит, я все-таки колдун, – торжествующе выговорил Хивел.
Его собеседник помотал головой, звякнув цепью.
– Magus latens[13]… нет. Можешь им стать, если тебя научат. А сейчас… – В горле его забулькал звук, похожий на смех. – А сейчас ты пробужден. И сделал это я напрасно.
Хивел спросил:
– Ты можешь меня научить?
Снова сдавленный смех.
– Отчего, по-твоему, я в цепях? Меня бы уже убили, если бы не боялись моего смертного проклятия. Я не знаю, буду ли жив завтра. Иди спи, мальчик.
Хивел упер ногу в тележное колесо, к которому тянулась цепь от ноги колдуна, и надавил. Цепь сдвинулась. Через мгновение она бы натянулась. Это оказалось на удивление легко.
– Прошу тебя, не надо, – сказал колдун.
В голосе не было ни мольбы, ни приказания. Хивел обернулся, увидел темные глаза с налитыми кровью белками, лицо, белое как голая кость. И перестал толкать. Возможно, умей воробьи говорить…
– Я очень устал, – проговорил колдун. – Пожалуйста, приходи завтра, и я с тобой побеседую.
– Ты расскажешь мне про колдовство? – Хивел по-прежнему упирался ногой в колесо, но оно вдруг стало очень тяжелым и неподатливым.
Голос колдуна был слаб, но темные глаза горели.
– Приходи завтра, и я расскажу тебе все, что знаю про колдовство.
Хивел взял тарелку, салфетку и котелок из-под эля. Встал и попятился к выходу.
– Меня зовут Каллиан Птолемей, – сказал колдун. – Через букву «пи», если ты умеешь писать.
Хивел ничего не ответил. Все знают, что колдуны получают силу через знание имен. Он снял фонарь с крюка и закрыл створку.
Каллиан Птолемей сказал:
– Доброй ночи, Хивел Передир.
Хивел не знал, задрожать или заплакать от радости.
В ту ночь Хивелу не спалось. «Все, что знаю», – сказал Птолемей. Возможно, он слабый колдун. Кучка солдат поймала его и заковала в цепи.
Оуэн Глендур был великий колдун, Хивел это знал, как и все в Уэльсе. Глендур и несколько английских лордов чуть не отняли корону у короля Генриха IV. И он отнял Уэльс у Генриха V, хотя тот был монмутширец; Глендур много лет сидел королем в Харлехе, во главе своего двора и войска.
Англичане в конце концов рассеяли войско Оуэна, но так и не захватили в плен его самого, и никто не видел Оуэна мертвым. Поговаривали, что он не умер, а спит, как Артур, и вернется, когда придет время.
Хивел помнил сына Оуэна, Мередидда. Тот останавливался в «Белом олене»: высокий, широкоплечий, куда больше похожий на воина, чем на великого чародея. Однако Мередидд все-таки был колдуном. Он вынул из воздуха круглый стеклянный камешек и вложил Хивелу в