Грохот моего сердца был оглушительный, но лицо я сделала «кирпичиком». Выдержка, выдержка!
Владыка восточного ада, чуть прищурившись, посмотрел на блоху перед собой, то есть на меня. Выражение лица непроницаемое, хладнокровное. За счет расположения его кресла на приподнятой площадке, он возвышался над вами, а скорее даже нависал словно гора.
Мои беспорядочные на тот момент мозги, непроизвольно отметили, что одет был демон в кимоно из плотной ткани.
– Тогда, приступайте, – Торак махнул рукой в сторону второго стола, установленного вплотную по левую сторону от него, но не на возвышении, а прямо на полу.
Сохраняя свой «кирпичик», я прошла к столу и присела на кожаный скрипящий стул. Сверху опустилась сильная рука и положила передо мной пачку бланков и обычную шариковую ручку. Я непроизвольно вздрогнула и не решалась посмотреть на ее хозяина.
«Вековой хозяин ада, властелин заблудших душ, кажется, так говорилось в учебнике».
Длинный палец указал на одну из колонок:
– Здесь фиксируете номер покойного, рядом – вынесенный приговор и раздел ада-назначения.
И не спросив, все ли мне понятно, Глава забрал руку и приказал Ньюлу:
– Можешь запускать.
Далеко впереди открылись главные двери и двое охранников проводили к нам первую душу. Здесь души вновь обретали телесность, чтобы принять свое наказание.
Мои глаза расширились:
– Ребенок?
Да, милый малыш, лет пяти-шести, с кудрявыми светлыми волосами и огромными глазами полными слез. Он сильно дрожал в своей белой длинной рубашке и комкал ткань ладошками.
Что происходит?
Глава Торак холодным голосом начал суд:
– Душа под номером 418563, готовы ли вы выслушать свой приговор?
По щекам малыша заструились прозрачные слезы. Хотелось подбежать к нему, обнять, защитить.
– Нет, дяденька, пожалуйста. Почему? – захныкал ребенок, закрывая ладошками лицо.
– Почему? – спокойно переспросил Торак. – За убийство младшей сестры, путем удушения подушкой. За последующее обвинение в убийстве няни и доведения ее до самоубийства. За расчленение пяти котят и поджег соседской собаки…
«Что?!!»
Малыш убрал руки от лица и неожиданно захохотал, словно колокольчик:
– Вы бы слышали, как она визжала! Хи-хи-хи…
Мои ладони, лежавшие на столе, начали дрожать. Лицо, его лицо, этого ребенка было ужасно и все так же мило. Я опустила глаза и сильно-сильно старалась не видеть в голове картины… того что он делал… при жизни.
– Душе выносится обвинение 7 степени тяжести и она приговаривается к аду вечного удушения. Увести! – все так же невозмутимо закончил речь глава и как ни в чем не бывало уточнил у меня:
– Вы сделали запись?
– Да, – шепнула я и, взяв непослушными пальцами ручку, отметила данные в колонках.
Но в ушах все еще стояли крики и ругательства ребенка, пока его уводили из зала.
«Я не смогу».
– Следующий.
Я