Вот и поворот с шоссе направо, дальше километра четыре через вековой сосновый лес и вот он – глухой зеленый забор. Санек мигнул фарами, ворота открылись, и он въехал на территорию базы.
На фоне вечернего неба с розоватыми облаками за лесом, что на другом берегу озера, садилось солнце. Озеро лежало спокойное, как огромный экран. Редкие лиственные деревья, растущие среди сосен, были покрыты необычайно сказочным разноцветьем осенних листьев. Вечер был теплый. Запоздалое бабье лето решило преподнести напоследок этот чудный подарок. Казалось, что сама природа перед зимним сном решила вдохнуть этот свежий, приятно пахнущий осенними листьями воздух и этим от души насладиться.
Из кухонного домика исходил аромат запеченной свежепойманной озерной сиговой рыбы. Санек деловито открыл багажник и занес в апартаменты Николая Григорьевича два свертка. Намыв машину как следует и поставив ее в бокс, Санек удалился в свою келейку. Условия для него здесь были такие, что лучше и не придумать: цветной телевизор, музыкальный центр, кормежка «от пуза», роскошная постель, а если не мешаешь гостям, то можно и в сауне посидеть и в бассейне поплавать. С началом сумерек, Санек брал лодку и, отплыв подальше от берега, удил рыбу. В отличие от других посетителей базы, у Санька был сухой закон, хотя он и так-то не любил ни водки, ни вина.
Приезжая, Николай Григорьевич обычно любил пройтись вдоль по берегу озера, остановиться у того места, где впадает в озеро ручей, посмотреть на заходящее солнце и подумать о чем-то своем. Так было и на этот раз. В ручье неторопливо плавали какие-то мелкие рыбки. Вытянувшись по течению, на поверхности колыхались редкие водоросли. Вот с отмели метнулась на глубину рыбешка, оставив бороздку на водной глади, а далеко, в зарослях рогоза суетились, негромко кряхтя, водоплавающие птицы перед отлетом на юг.
Любуясь озером, Николай Григорьевич услышал за спиной приближающиеся шаги. Почему-то вдруг бешено заколотилось сердце, и какая-то сладкая истома пробежала по всему телу, дойдя до самых кончиков пальцев. Николай Григорьевич оглянулся. Это была Вера Сергеевна. «Здравствуйте, Николай Григорьевич! – сказала она смущенно, и сводящий с ума румянец загорелся на ее щеках. – У нас сегодня приготовлена славная рыба, у Василь Михалыча сегодня были знатные трофеи!»
Уж что за собой генеральный никогда не наблюдал, но тут… язык перестал его слушаться и, вместо того, чтобы сказать «Добрый вечер, Вера Сергеевна, о рыбке я уж догадывался, как только еще с шоссе к вам свернул, ох уж аромат!», он сбивчиво пробормотал что-то невнятное. Поздороваться в ответ у него получилось лишь со второй попытки. Взяв себя в руки,