– А в чем поступают эти самые папиросы?
– Глупый вопрос, – парировала она, однако добавила: – В коробках, естественно!
У стены лежали какие-то три мешка, один на один. Девушка уселась на них, достала из кармана пачку «Опала» и спички. Потом усмехнулась, закинула ногу на ногу и прикурила. Она явно умышленно злила его.
– Я смотрю, что от стражей порядка так быстро не отделаешься, – вновь усмехнулась она и стала поудобней моститься на мешках. Полы ее халатика разошлись в разные стороны да так, что лейтенанту показалось, что он вообще надет у нее на голое тело. Корнеев непроизвольно порозовел и отвел в сторону взгляд.
– Если вас станут интересовать накладные, то ничем помочь не смогу. Все находится в кабинете директора, а ключей от него у меня нет, – как-то неожиданно заявила девушка.
– Значит, так просто от нас не отделаться, – как бы про себя пробормотал Корнеев. – А ведь и действительно, поскольку на свои вопросы я прошу точные ответы. Вот вы мне ответили, что папиросы поступают в коробках. Так в коробках или в ящиках все-таки? – сделал он ударение на последнем слове.
– Фу ты! – вздохнула она. – Это называется придирки по мелочам! – девушка снова поерзала на своем месте, но позу не изменила. – В больших фа-нер-ных я-щи-ках! – по слогам сказала она и, разведя в стороны руки, показала: – Во-от в таких!
– Спасибо, прекрасный ответ! – невозмутимо заключил Корнеев. – Раз подсобное помещение у вас маленькое, а ящики большие, то, как я понимаю, они хранятся у вас во дворе. Разрешите посмотреть на ваш двор!
– У вас странная миссия, товарищ сотрудник. То какие-то дурацкие ящики, то прогулку по двору вам подавай! Пускай бы вам заведующая экскурсии устраивала, а я всего-навсего простой советский продавец.
– Вас как зовут, девушка? – мягко спросил лейтенант, потерев массивный подбородок.
– Лариса. А что?
– Ладно, Лариса, я один похожу по вашему двору, посчитаю пустые ящики, – он взглянул на часы. – Кажется, до закрытия еще двадцать минут. Так что я успею.
Не дожидаясь того, что ему скажут, Корнеев через заднюю дверь прошел во двор магазина и, сразу среди прочей пустой тары, увидел большие фанерные ящики. Лейтенант вплотную подошел к ним. Считать было легко: по четыре вверх и так девять – значит, всего тридцать шесть. «Ладно, тридцать шесть ящиков переставить проблема небольшая», – успокоил он себя и снял сверху первые два ящика. Лейтенант быстро, но довольно внимательно осмотрел их, а когда стал опять сверху снимать очередные два ящика, непроизвольно вздрогнул. Корнеев опустил их на землю и принялся вертеть тот, что был сверху. Знакомой коричневой краской на фанерной его боковине было написано «Петя». Пониже слова «Петя» той же краской было нарисовано сердце. Лейтенант распрямил спину и в этот момент услышал сзади себя шаги. Он повернул голову: к нему подходила девушка.
– Мне пора домой, товарищ сотрудник, – без всякой интонации