– Нет, нет, нет! – Быстро проговорил он. – Ходо! Ходо!
Он кричал во всю силу своих лёгких. Зова не появлялось. Его младший брат ушёл слишком далеко, он потерял его.
– Ходо! – Крича Тим бросился опрометью к Великому лесу. – Ходо! Ходо, отзовись, пожалуйста!
Паника захватила его с головой и слёзы выступили на глазах. Перед глазами встало лицо умирающего отца. «Спаси своего брата»
– Нет! Ходо!
Тим добежал уже почти до Великого леса, когда вдруг почувствовал, словно что-то дуновением пронеслось в его голове. Он остановился. Дуновение доносилось сзади, от реки, от которой он уже убежал. Но не от моста, а намного дальше в стороне, вверх по течению. Не долго думая Тим кинулся через луг. Высокая трава скрыла его с головой. Роса пропитала насквозь его одежду, а стебли резали лицо тонкими зазубренными краями. Зов становился сильнее. В голове Тима горело, что ещё немного и он мог полностью упустить брата, потерять его. И чтобы ему тогда оставалось? Просто вернуться домой? А голос в голове становился всё сильней. Все мысли Ходо были заняты яростью, кровь запульсировала в висках Тима.
Трава кончилась так внезапно, что Тим чуть было не слетел в реку прямо с утёса. Высотой утёс был около девяти метров. Тим остановился на краю и посмотрел вниз, откуда доносились какие-то звуки. Он встал на четвереньки и вытянул голову. Внизу сидел Ходо, измезанный кровью. Прямо перед ним лежала чешуйчатая туша акрила. Три лапы были безжизненно раскинуты в стороны. А мягкий живот, единственное уязвимое место акрила, был разорван и выставил внутренности в небо. Хищная пасть была свёрнута в сторону и верхняя челюсть, наполовину отломленная, болталась в воде, пуская ручейки крови в реку. Ходо сидел на четвереньках перед акрилом и отрывал от туши куски, отправляя их в рот.
Вдруг он поднял голову и осмотрелся. Поднял глаза, заметил Тима и оскалился. Острые и длинные клыки по всему рту сменили то, что было детскими зубами. Недавно сломанная нога была распухшей, но, к удивлению Тима, кость больше не торчала из неё и на её месте была просто рана. «Зарастает как на собаке» вспомнилось Тиму сельское выражение.
Глаза Тима стали горячими и взор подёрнулся пеленой. Он не мог поверить, во что превратился его брат. А тот вернулся к своей трапезе. Тим чувствовал как ярость и голод постепенно угасают в сознании Ходо. Он наедался. На передний план снова стал выходить поиск. Он упорно пытался найти что-то. Тим не мог разобрать что. Не похоже было, что Ходо и сам это знал.
Ходо встал и посмотрел на Тима. Тим видел его мысли. Двумя руками он сжал прут и стал на обе ноги у края утёса.
Ходо зашипел и убежав в сторону стал карабкаться по утёсу. Когда он взобрался наверх, то снова устремился к лесу. Когда он отбежал на безопасное для преследование расстояние,