– Не знаю, что там, может, взрывное устройство, – произнес он едва слышно, будто громкий звук мог спровоцировать взрыв.
Конверт прощупали, потом аккуратно вскрыли. Там была именно кассета, а не муляж. Ее передали по назначению, и несчастный водитель скоро был затребован в кабинет на третьем этаже. Абросимов-младший выслушал его, не говоря ни слова. Потом вызвал к себе Девятаева.
– Поедешь с ним. Пусть точно покажет, где стояла машина. Опросить всех, кто мог видеть, как подкинули конверт. В первую очередь жильцов ближайшего дома. Пока не найдете свидетеля, таксиста не отпускайте.
– Ясно.
– Возьмешь с собой Крупенина.
– Он сейчас…
– Неважно, где он сейчас, хоть на Северном полюсе. Крупенина держать при себе, обучать, посвящать во все тонкости. Парень он перспективный, будем выдвигать.
Девятаеву стало ясно, что вопрос обсуждению не подлежит.
– Разрешите идти? – осведомился он, демонстрируя привычку служивого человека.
Андрей Абросимов кивнул и перевел взгляд на кассету – он уже ее посмотрел. Дверь за начальником службы безопасности давно захлопнулась, а Абросимов-младший все не мог отвести от кассеты глаз.
Этот предмет побывал в руках похитителей. Он воплощал собой их существование, их замысел, их волю выжать из ситуации максимум. И в то же время он хранил внутри единственное на данный момент доказательство, что брат жив.
Абросимов-старший выглядел просто ужасно. Лицо казалось почерневшим. Просматривая короткий отрезок второй и третий раз, Андрей понял: всему виной черная повязка. Она меняет лицо: когда глаз нет, оно становится чужим.
– Я – Никита Анатольевич Абросимов. Со мной вместе захвачены моя жена Ольга и дочь Даша. Прошу тех, от кого зависит наше спасение, остановить поиски, не предпринимать попыток освобождения. Прошу своего брата Андрея принять условия похитителей и выплатить выкуп… С нами обращаются нормально.
Видеомагнитофон позволяет дать отдельные фрагменты крупным планом. Но что это даст? Взять крупным планом рот? В движениях губ никакого дополнительного смысла. Углы рта опущены, что подтверждает угнетенность духа. Вот и все.
Пока никаких сюрпризов, события развиваются вполне предсказуемо. Скоро преступники обозначат сумму, назовут срок. Конечно, он, Андрей, согласится заплатить. Если все пройдет гладко, брат и его семья окажутся на свободе. А потом?
Не упрекнет ли Никита: как можно было принимать за чистую монету слова, сказанные в такой ситуации? Он озвучивал требование бандитов, но не свои собственные мысли. Нужно было сделать все возможное и невозможное для поиска. Освобождение было вполне реальным – их никто не минировал, как поступают со своими жертвами чеченские боевики. Никто не держал их денно и нощно под дулом пистолета.
Слова для оправдания, конечно, найдутся. Но все равно останешься виноватым. Еще в детстве Никита был строг к младшему брату, нередко его «воспитывал».
Родные