Отец положил горсть монет на стол перед ювелиром и, взяв меня на руки, отправился к двери. Когда Дайчин потянулся к дверной ручке, за спиной послышался усталый голос Будулая:
– Дайчин, давай хотя бы пятьдесят на пятьдесят? У меня дети, внуки, дочка на выданье.
– Давай, – отец развернулся к Будулаю при этом умудрился перехватить мою ногу, пытавшуюся пнуть его в бок. – Только с уговором, если не получится, я тебе три золотых не должен. Время и силы я потрачу независимо от результата. Сам же знаешь, я хоть и больше тебя зарабатываю, а получаю все-таки меньше!
– Эх, – Будулай поднялся со скамьи и по-молодецки протянул отцу ладонь. – По рукам. Забирай свои монеты и держи кольцо. Удачи не желаю, чтобы не сглазить, но надеюсь на лучшее.
***
Мы уже достаточно далеко отошли от дома Будулая, когда я вспомнил о медном кольце, в которое накачивал магическую энергию. Достав его из кармана, я обратился к отцу:
– Папа, а это кольцо как называется и сколько оно может стоить? – я протянул к нему кольцо держа его двумя пальцами.
Всю дорогу Дайчин шел молча, о чем-то усиленно думая и не сразу понял, о чем я его спрашиваю. Но стоило ему увидеть в моей ладони кольцо синего цвета, как его брови грозно нахмурились, а на скулах заиграли чугунные желваки:
– Что же ты творишь-то, сын? Вором решил заделаться, своих обкрадываешь?! Что теперь о нас люди будут думать? – он, не глядя, вырвал у меня колечко и, крепко взяв за руку, развернулся обратно к дому Будулая. – Сам ему ворованное вернешь и поклянешься, что больше так делать не будешь, понял?!
– Я не воровал! – на глазах от обиды и ложных обвинений выступили предательские слезы. – Это мое кольцо.
– Ты еще и с отцом споришь?! – он осуждающе покачал головой. – Твоим оно будет, если ты сам его сделаешь или купишь. Или подарят! А если без спросу взял и нагло присвоил, то эта вещь ворованная. Уяснил?!
– Уяснил, – я, исхитрившись, вырвал руку из его железной хватки и потер покрасневшее запястье ладонью. – Только кольцо это моё… – предательски хлынувшие слёзы прервали мою обличающую фразу, под непонимающим взглядом отца и моим недоумением. Странно, я ведь совсем не хотел плакать, но слезы лились ручьем, и я периодически всхлипывал и размазывал их по щекам.
– Ну всё, разнылся как баба! – Дайчин осуждающе покрутил головой и, уперев ладони в колени, наклонился к моему лицу. – Ноешь как девчонка, какой из тебя мужчина вырастит, а?
– Каким воспитаешь, таким и вырасту, – сквозь слёзы промямлил я, всё сильнее удивляясь их обильному излиянию. И тут до меня дошла одна удивительная странность, на которую я ранее не обращал внимания. Ни в своем доме, ни в доме Будулая я не видел отхожего места и вспомнил, что еще ни разу не ходил в туалет с того момента, как оказался в этом мире. Я ем, я пью, а в туалет не хожу…
– Ох, сынок, – Дайчин грузно сел в дорожную пыль возле меня, внимательно вчитываясь в только ему видимый текст кольца. –