Глава 9
Настроение с утра у Георгия Павловича было неопределенное. Каждый раз он просыпался примерно с одной и той же мыслью: «Что приготовил для него грядущий день?» Разговор с водителем о сыне оптимизма не придал. С раннего детства родители учили его быть порядочным человеком, уважать старших, отвечать за свои поступки, стараться быть справедливым во всем. Именно эти наставления и были всегда его ориентирами в жизни. Мужчина искренне недоумевал, почему Игорь всего этого не понимает и ведет себя в точности до наоборот.
Чувство негодования, недовольства и безысходности было выражено в его степенной походке. Он уже потерял веру в то, что сын когда-нибудь изменится, это ощущение угнетало и капля за каплей убивало день за днем.
Молодой человек, напротив, ощущал себя довольно свободно. Он вальяжно подошел к одному из четырех стульев для посетителей, нехотя рухнул на него и зевнул, изображая скуку и демонстрируя нежелание слушать очередное нравоучение отца.
– Нет нужды спрашивать у тебя, кто зачинщик, и так ясно, что это ты, – произнес обвинительным тоном Георгий Павлович.
– Ну, раз тебе и так все известно, то что я тут делаю? Пойду, пожалуй, а то уже желудок сводит, надо бы что-нибудь в него закинуть, – Игорь встал со стула.
– Сядь! – рявкнул отец. – Успеешь еще набить свое брюхо!
– Ладно, ладно, не кипятись, – сын опустился обратно.
– Ты ведешь себя недопустимо!
– Ну, началось, – вздохнул Игорь и снова попытался подняться. – Я все-таки пойду.
– Ты не двинешься с места, пока не выслушаешь все, что я собираюсь сказать! – надавив на надплечье, Георгий Павлович силой заставил его вернуться на стул.
– Мне известно наперед все, что ты можешь мне предъявить. Когда ты уже перестанешь читать мораль?
– Когда ты прекратишь вести себя как полный кретин!
– Так, переходим к оскорблениям.
– Ты сейчас и не такое услышишь! Разговор только начался.
– Что ж, если тебе так необходима эта формальность, – пожал плечами Игорь.
Георгий Павлович смотрел на сына и не мог понять, как тот милый малыш, которого он двадцать лет назад держал на руках, мог превратиться в такого циника. Хотя, если поразмыслить, уже в три года стали появляться нехорошие задатки, но тогда он не придавал этому особого значения, списывая все на возраст. Казалось, что со временем это пройдет, сын сам все поймет, но с годами поведение Игоря становилось только хуже. Он подумал о том, что слишком много времени проводил на работе и непозволительно мало посвящал семье. Жена мирилась с этим, она понимала, как это важно для него, а сын нуждался в отце. Он упустил этот момент, и теперь вдруг ощутил себя ненужным. Дежурных наставлений о том, что взрослых надо уважать и слабых не обижать, явно недостаточно. Сын больше не радуется встречам с ним, а тяготится ими, он не предлагает вместе провести время, куда-нибудь сходить, заняться общим делом, у него давно уже своя жизнь, в которой есть место