Одеты мы были с иголочки, так что относились к нам везде подчеркнуто вежливо. Послав телеграмму, мы вышли по Кёнигштрассе к Дворцовой площади, обрамленной тремя величественными дворцами. И когда мы подошли к Новому замку, построенному по образу и подобию Версаля, навстречу нам попалась высокая, уже немолодая, но все еще красивая дама в сопровождении нескольких человек. Увидев нас, она спросила по-немецки, кто мы такие и откуда…
И тут я вдруг понял, что дама передо мной – ни кто иная, как сама вюрттембергская королева Ольга, дочь Николая I, некогда считавшаяся самой красивой невестой королевских кровей во всей Европе. Ее портрет висел в Музее земли Баден-Вюрттемберг в Старом Замке.
Клаус Обермайер, отец моих друзей детства, неплохо знал историю Вюртемберга, и нашел во мне тогда благодарного слушателя. Поэтому я знал, что ее муж, король Карл, был большим почитателем искусств (а также молодых людей), и примерно в эти годы проводил почти все свое время в обществе секретаря американского консульства в Штутгарте, некого Ричарда Джексона. У Ольги даже не было детей, ведь Карл практически сразу после свадьбы отказался исполнять свои супружеские обязанности, да и, вероятно, страдал бесплодием от венерической болезни, полученной в юности и кое-как залеченной тогдашними варварскими методами.
Зато все бремя правления небольшим королевством он сбросил им на плечи Ольги Николаевны.
Она делала все, чтобы не дать Пруссии подчинить себе свое маленькое королевство. И тут вдруг она узнала, что ее супруг взял немалые деньги в долг у Пруссии, и не счел нужным проинформировать супругу об этом. А условием для кредита было вступление Вюртемберга в Северно-Германский Союз под эгидой Пруссии. Так что одним росчерком пера он свел на нет всю ее многолетнюю политику, а Вюртемберг превратился в провинцию державы Гогенцоллернов, пусть даже и обладающую некоторой автономией. И как раз после присоединения Бадена, Вюртемберга и Баварии Северно-Германский Союз переименовали в Германскую империю.
Поклонившись, я поцеловал ее руку и ответил на том же языке, что мы – херр Брюсов и херр Девой, находимся в Вюртемберге проездом из Константинополя в Париж. После чего Ее величество перешла на английский:
– Так, значит, герр Брюсов, вы – один из тех легендарных югороссов, о которых с таким восхищением пишет наша немецкая пресса?
– Да, ваше величество, – просто ответил я.
Королева, похоже, заинтересовалась нами. Она наклонила голову и предложила:
– Господа, а не угодно ли вам присоединиться к нам? Мы немного прогуляемся по Дворцовому парку, а потом я была бы весьма польщена, если бы вы разделили со мной скромную