Кто он ему, этот незнакомый боец? Никто. Но от умирающего человека, судя по всему, неплохого солдата и мужика, которому не удалось оказать помощь, казалось, исходили незримые волны, и каждый присутствующий здесь их почувствовал. И каждый понимал, что на его месте мог бы оказаться любой из них. Вот таким образом, у ног бессильных товарищей.
– Все, – сообщил Перч и закрыл мокрые глаза.
Бойцы, на миг замерев и оставив дела, посмотрели в одну сторону. И на лицах отразилась скорбь и печаль утраты.
Траурную минуту прервал выстрел на улице. Совсем рядом с окнами общежития, в котором обосновались нормальные живые люди. Странники на чужой земле. Пленники этой дикой больной территории под названием Зона.
Два бастионовца в экзоскелетах, отогнав толпу азиатов за окраины квартала, не успели расслабиться. С улицы Пятидесятилетия Комсомола на них хлынула волна псов, прибывших с окраин Пустыря. Огромная свора, почуяв трупы, а заодно унюхав троих раненых и двух живых, ринулась в атаку. У «тяжеловесов», как назло, опустели пулеметы, и решение было принято единственно верное – бежать. На бегу заряжать пулемет – дело тухлое. Надежда оставалась на броню спецкостюмов, табельное оружие и прикрытие братьев. Но до них еще нужно было добраться. Эти двести метров стали дорогой жизни для бастионовцев и адом для раненых азиатов. Собаки не сказать чтобы быстро, но явно осознанно сжимая клещи, достигли медленно топающих сектантов. Носиться в тяжеленных и неповоротливых экзоскелетах сродни катанию на велосипеде по тесной кухне.
Суматошные крики ползающих гастарбайтеров потонули в лае и рычании десятков псов, а передний ряд стаи уже кинулся на бастионовцев.
Ни крики о помощи, ни испуганные вопли, ни попытки связаться со своими не принесли пользы. Мат и брань превратились в дикие вопли, когда псы напали на гигантов в железе. Очевидцы подобных сцен в Зоне называли таких «фрикадельками в томатном соусе». Потому что похожие поединки обычно заканчивались победой четвероногих, которые, не имея возможности сразу разодрать «кирасиров» на куски, загрызали их, и те умирали от потери крови и болевого шока.
Так и случилось с одним из сектантов. Он повалился на асфальт, сбитый прыжком здоровенного кобеля, и уже не смог встать под натиском нескольких зверей. Другой отстреливался из «глока» до последнего патрона, превозмогая боль в покусанных собаками ногах. Уткнулся в забор, орудуя пулеметом как дубиной. И в голову пришла только одна дурацкая мысль. Он выхватил РГО, не с первого раза выдернул чеку и отпустил скобу.
– Раз, два… – громко проговорил боец под забралом маски-шлема, на три выпустил гранату перед собой и отвернулся.
Взрыв опрокинул его, но прутья забора выдержали удар двухсоткилограммового тела. Собаки разлетелись исковерканными тушами и кусками плоти и шерсти. Грохот, визг, вой, рык.
Почти теряя сознание от боли, оглохший фанатик поплелся вдоль забора дальше. Экзоскелет выдержал