Если какой-либо из критиков адмирала Хорти продолжает сомневаться в его ясном уме и здравом смысле, то пусть он прочтет эту книгу. Написанная простым и ясным языком, она представляет собой увлекательное повествование о жизни благородного человека, который вел безнадежную, но отважную борьбу за спасение своей страны в атмосфере конфликтов, зависти и ненависти, господствовавшей в Восточной Европе, в результате чего разразилась Первая мировая война. Он был скорее консерватором, чем консервативным деятелем, традиционалистом, а не фашистом, человеком практичным, а не идеалистом. Он восстановил бы старый порядок, имей он возможность сделать это. Вместо этого Хорти увидел, как железный занавес опустился над его любимой Венгрией. И он удалился в Португалию. Его влияние, неизменное и постоянное, подобное влиянию Дж. Вашингтона, коренилось больше в сильном характере, чем в блестящем интеллекте. Люди могли не соглашаться с ним, но даже враги уважали его. Они могли сомневаться в суждениях Хорти, но никто не оспаривал его цельность и прямоту.
От автора
Дважды, и всякий раз без малейшего с моей стороны стремления, меня назначали на руководящие должности. В конце Первой мировой войны его величество император Карл I назначил меня главнокомандующим военно-морским флотом Австро-Венгерской империи, а несколькими годами позже венгерский народ избрал меня регентом Венгрии. Это назначение сделало меня действительным главой венгерского государства. В моей жизни мне было оказано много почестей, о которых я не просил. В предпринятой мной попытке стать автором я не ищу славы. Обстоятельства заставили меня отложить меч и взяться за перо.
Когда я начал записывать отдельные события и эпизоды из моей долгой жизни во время вынужденного бездействия – в первый раз это было в плену в 1944–1945 гг., затем во время пребывания в госпитале в Португалии, – я делал это с единственной целью – оставить память о себе для моей семьи. То, что эти воспоминания теперь предлагаются вниманию общественности, является результатом просьб многих друзей, которым удалось уговорить меня, приведя слова Гёте: «Вопрос, стоит ли писать свою биографию, – вопрос спорный. Я придерживаюсь того мнения, что поступить так – это значит проявить величайший акт учтивости, который только возможен».
И я не собираюсь уклоняться от исполнения своего долга учтивости перед историей и моими современниками. Тем более что я не единственный выживший свидетель целого ряда событий, в которые наряду со мной были вовлечены и другие люди. В то же самое время мною движет желание высказать слова ободрения моим дорогим венгерским соотечественникам, которые после катастрофы 1919 г. были ввергнуты в еще более жестокий коммунистический