– Если найдете еще какие-нибудь улики, будем рады помочь, – обнадежила она и повесила трубку.
Поляковский допил кофе и отправился в университет на кафедру иностранных языков, решил побеседовать с лаборанткой. Вчера он ее не успел опросить.
– Должность у нее не слишком завидная, зарплата небольшая и, возможно, она будет более откровенной, чем остальные сотрудники кафедры. Тем более, что Крапивина работает более двадцати лет в университете и наверняка знает все тайны коллег, ну, по крайней мере многие, – рассуждал Юрий.
Лаборантку он нашел не сразу, пришлось минут двадцать ходить из кабинета в кабинет. Преподаватели и студенты в один голос сообщали:
– Только что видели ее то в одном месте, то в другом. Прямо Фигаро тут, Фигаро-там…
Лаборант Крапивина, явно, была самым востребованным сотрудником кафедры, она это осознавала и старалась все успеть. Алла Николаевна раздавала методички, переводила группы из одного кабинета в другой, разыскивала преподавателя, запамятовавшего о том, что у него в расписании сейчас практическое занятие, готовила аудитории для экзаменов и зачетов и т. д и т. п. Она была настоящей хозяйкой на кафедре, как ассистент режиссера на съемочной площадке.
Поляковский силой воли и красным удостоверением с трудом остановил ее стремительное движение по коридору. Женщина притормозила, выдохнула и, под воздействием обстоятельств непреодолимой силы, вынуждена была уделить следователю свое драгоценное время. Они расположились в свободном кабинете и лаборантка, с видом школьницы, с готовностью посмотрела ему в глаза.
Юрий не торопился задавать вопросы, он внимательно рассмотрел женщину, сканируя ее мысленно, для более эффективного построения беседы.
На вид лет пятидесяти, приятная внешность, явно не глупая, одета скромно, но опрятно, взгляд уверенный, прямой. Скорей всего есть полноценная семья, – сделал для себя выводы следователь.
– Алла Николаевна, расскажите, пожалуйста, поподробнее о своем бывшем руководителе. Только давайте все, как на духу, если не хотите, чтобы наши встречи продолжились у меня в кабинете, – глядя ей прямо в глаза, произнес Поляковский.
– Да чего теперь скрывать, покойному уже все равно. Расскажу, что знаю, – ответила Крапивина и слегка призадумалась.
– Я пришла на кафедру, когда Станислав Николаевич был простым преподавателем, но уже закончил аспирантуру. Он защитил сперва кандидатскую, а затем и докторскую диссертации. В тридцать девять лет был назначен заведующим кафедрой, после ухода на пенсию его предшественника. Все у него в карьере шло гладко, без интриг и конфликтов. Предмет он знал прекрасно, начальство и коллеги его уважали. Студенты к нему хорошо относились, да и он на них ни разу, на моей памяти, не срывался и не придирался по мелочам, в отличии от других преподавателей. Интеллигентный, сдержанный, дипломатичный, остроумный. Смольский был очень красивым мужчиной, этакий барин, по типажу Сергея Сергеевича Паратова