Она прислушалась. В соседней комнате стучал по клавишам на заваленном японской мангой столе любимый бабушкин наследник. Их удивительно тянуло друг к другу – тогда трехлетнего ребенка и старого, повидавшего многое человека, последними словами которого были: «Жаль, так хотелось повидать внучка». Хорошо, что она давно поняла: ее ребенок особенный и удивительный. Его мир – из образов и красок, созданных воображением (ох уж эти учительские высказывания – «он у вас спит на уроках!»). Правда, и творчество нынче совсем другое – бабушка бы не поняла.
Мама, получив медсестринское образование, ни дня не проработала в больнице, а пришла к детям в детский сад и всю свою жизнь тоже рисовала, вышивала и наряжала кукол в принцессины платья, а заодно и свою дочь, в эпоху совкового дефицита и легкопромовского безвкусья. Зимой лепила из снега фигуры, превращая детскую площадку в сказочный уголок с танцующими медведями, разноцветными зайцами и веселыми Аленушками.
Растение начинается с корней, его питающих. Как и человек, который не всегда осознает, насколько сильно на него влияет то, что ему досталось от предков. Это та глубинная основа, на которую накладываются потом и воспитание, и образование, и окружающие обстоятельства. А более глобально существуют национальный характер и историческая память. И они откладывают отпечаток на наше отношение к миру. Многие об этом даже не задумываются.
Но есть еще одно обстоятельство: человек, в отличие от растения, имеет разум. И хорошо, если при этом обладает интеллектом и умением гибко мыслить. И тонко чувствовать. Поэтому самодостаточная и неординарная личность (многие из нас очень хотят, чтобы их такими считали) не может сформироваться без самовоспитания и стремления к саморазвитию. Утверждение «принимайте меня таким, какой я есть, каким меня родители, школа и среда сделали» ведет в никуда. В лучшем случае человек неинтересен и посредственен, в худшем – деградирует.
Муж однажды ей сказал: «Меня удивляет тот факт, как в такой семье могла появиться на свет такая, как ты, – совсем непохожая на них, совсем другая». А она все-таки больше в отца. И это осознавала. С годами научилась сдерживать и контролировать свои эмоции. Стала мудрее. И все в ней – интеллектуально-высокоэмоциональная натура, математическое мышление («мужское», говорил муж), творческое начало, постоянная потребность двигаться вперед и вверх, да еще и интуитивно-провидческие способности – не взялось из ниоткуда.
Свободное детство
– Мама, когда папа придет?
– Я не знаю. А тебе зачем?
– Хочу полетать самолетиком. Куда он уехал?
Откуда-то постоянно всплывало смутное, как сон, ночное воспоминание: сидящая на полу кухни плачущая мама в порвавшейся ночнушке, тонкая струйка крови, стекающая из носа, и стоящий рядом со сжатыми кулаками отец. Один маленький, но такой значимый эпизод.
Сны с самого раннего детства будоражили ее. Вот в