Случай из практики. Наталия Рогова

деятельности, которую ты ей навязываешь. Просто прямо не знает как сказать, и делает как выходит.

      – Не согласна.

      – С чем конкретно?

      – Мне кажется, что абьюзивность есть.

      – А с другим согласна?

      – Да, с другим да.

      – Про абьюзивность я лишь высказала предположение. С этим мы попозже разберемся. Просто пока кушаем пирог частями. Нам ведь сейчас было важно понять, что ее нежелание делать что-то по дому хотя бы гипотетически может быть не признаком манипулирования тобой и использованием тебя, а историей про другие стратегии и ценности. Понимаешь?

      – То есть, вы пытаетесь мне сейчас сказать, что возможен другой взгляд на происходящее?

      – Да.

      – Тогда как можно объяснить то, что домашний быт выглядит, как перетягивание каната. Одно время делаю что-то я, и когда я долго и много делаю, и дохожу до точки кипения, что делаю это одна, она как будто это видит и начинает что-то делать тоже, но она это делает так, будто с барского плеча, мол, посмотри, я это сделала.

      – Если у нее в стратегиях нет этого, то с ее стороны это как будто сделать тебе одолжение, и все тогда логично.

      – Не понимаю.

      – Смотри, если ты говоришь, что ты делаешь что-то до определенной «точки кипения», какова вероятность того, что это не заметно со стороны?

      – Ну, не особо большая. Я же не могу сохранять спокойное и счастливое выражение лица, когда вынуждена делать за двоих.

      – Если ты показываешь своей подруге, что ты раздражена на нее за то, что она ничего не делает по дому, и она это замечает, то может она принять решение помочь тебе такой злой и несчастной, чтобы ты потом не вылила это недовольство на нее? Может такое быть, что ей проще сделать что-то вместе с тобой не потому, что она чувствует вину, а потому что она видит по тебе, что ты потом больше проблем создашь из-за невысказанной ей прямо обиды?