«Боже, спаси меня и сохрани!»
Чужая рука стиснула горло так, что не сделать ни вдоха. Кровь застучала в висках, жилы на шее вздулись, точно стараясь ослабить хватку чудовища… а мелкие твари все пели, пели, плясали вокруг, злорадно поблескивая черными глазками.
Мир вокруг начал меркнуть.
Ладонь жуткой твари тоже пульсировала, трепетала. Еще миг, и сердца их забились в такт, словно одно сердце на двоих.
Дьявол громко, отрывисто ахнул. Глаза его вспыхнули жарким серебристым пламенем. Огненный взгляд этих глаз проникал в самую душу, и вдруг сердце и разум исчадия Ада распахнулись навстречу Абите, так что его изумление и растерянность смешались, слились в единое целое с ее собственными.
Оба страдальчески застонали, весь мир вокруг подернулся рябью, почернел, но в следующий же миг непроглядную тьму испепелили слепящие сполохи пламени.
Сама не понимая, как, Абита очутилась посреди кольца хижин. Хижины полыхали, хозяева их с криками разбегались, куда глаза глядят, землю устилали изуродованные трупы, в воздухе веяло кровью и едким дымом. Под ногами подрагивала в отсветах пламени длинная тень – тень огромного рогатого зверя, стоящего на задних ногах. Внезапно тень разделилась на две, отдельные, но одинаковые, словно две капли воды. Обе тени сцепились в борьбе, пустили в ход когти, принялись рвать друг дружку на части, а Абита чувствовала каждую рану, как будто удар нанесен ей самой.
С ее губ, с губ зверя сорвался протяжный крик. Полный тоски и боли, их крик обернулся воем, набрал силу, сделался таким громким, что Абита всерьез испугалась, как бы горло не лопнуло от натуги.
Прогремел гром, и по земле забарабанили темные, точно сажа, капли дождя… только это оказался вовсе не дождь. К великому ужасу Абиты, вместо дождевых капель сверху посыпались сотни, тысячи, миллионы крохотных черных пауков, затмивших свод неба от горизонта до горизонта. Пауки облепили руки, ноги, лицо, так что не шелохнешься, набились в рот, в ноздри, в уши, в глаза, лишая Абиту способности видеть, слышать, дышать, а ее сердце – их сердце – забилось медленней, медленней, и, наконец, остановилось, и тогда все вокруг окутала непроглядная тьма, тьма без конца и края.
Открыв глаза, Абита не сразу сумела понять, где она и что с ней.
– Пауки, – прошептала она и, поспешив сесть, беспокойно огляделась вокруг.
Нет, никаких пауков поблизости не оказалось, однако темных углов в хлеву имелось великое множество. Абита заморгала, разгоняя застилавший глаза туман. Где же они? Где этот жуткий зверь, где троица мелких тварей?
Подхватив примеченные рядом вилы, Абита нетвердым шагом, пошатываясь, будто в изрядном подпитии, заковыляла к выходу – к свету солнца, к спасению.
– Господи Иисусе! Не оставляй меня!
За