– Слышь, русская!
Марко хрустнул костяшками пальцев. Алиса только рукой махнула, продолжила:
– Удар спланировали, хотели занять разом все стратегические точки. Маки, ты говорил, и на Новом Белграде должны? Палату Сербия? Банки?
– Только не заняли, – сказал Марко. – Не все.
– Только центр назвали, – подтвердила Алиса. – Что-то пошло не так. Но все равно преимущество отыграли. Дальше будут выбивать сопротивляющуюся власть, откуда еще не выбили. Так, Маки?
– Власть здесь мы.
Алиса сдержала вздох.
– Ну, хорошо, хорошо. Старую власть.
Мика сидел, схватившись руками за голову. Запустил пальцы в темные волосы и массировал виски большими пальцами.
– Не понимаю, – повторил он.
Марко повернулся к нему и несильно ткнул кулаком в плечо:
– Чего не понятно, танцор балета?
– Маки, не надо, – сказала Алиса.
– В балете не учат, как родину любить?
– Маки!
Мика вскинул голову и посмотрел почему-то не на Марко, а на Алису.
– Я вас не понимаю, – сказал он. – Все, что вы говорите. Переворот. Армия. Стратегические точки. Любовь к родине. Из домов не выходить. А что делать с теми, кто не дома? Кто-то ведь застрял на работе? В школе? В гостях, в конце концов? Они же должны им что-то предложить? Какой-то выход?
Марко коротко заржал, но перехватил взгляд Алисы, оборвал смешок и пожал плечами.
– Я что-то смешное сказал? – сухо спросил Мика.
Марко промолчал.
– Мика. Ты пойми, пожалуйста. Они больше ничего никому не должны.
– Родине все должны!
– Маки, пожалуйста! Поставь чайник. Нам нужен кофе.
Когда он вышел из комнаты, Алиса поднялась, чтобы прикрыть дверь. Не стала возвращаться на место, вместо этого встала спиной к двери как часовой на вахте.
– Никакой родине никто ничего не должен, – сказала она, глядя поверх головы Мики. – Нет больше родины, кроме той, которую сварили в собственных головах люди, чьих имен мы, может, и не узнаем никогда. Сварили и скормили тем, чьими руками сейчас делают всю работу. А больше ничего нет. И…
– И?
Алиса махнула рукой, но Мика оказался неожиданно настойчив. Уперся в нее взглядом, прищурился, и она впервые увидела, как по его лицу промелькнуло что-то чужое, недоброе.
– И не будет. Может быть, долго.
– Ясно.
«Да что тебе ясно?».
Мика встал, подошел к окну. Отдернул широким жестом штору до конца, и Алиса ничего не сказала. Открыл створку пошире. Глубоко вдохнул.
– Послушай, у нас есть крыша над головой. Продукты. Марко знает не все, но что-то знает. Свет есть, вода есть. Переждем, дождемся новостей. Посмотрим, где безопаснее. Может быть, найдем коридор, по которому…
– Замолчи, –