– Ты согласна?
– Нет. Я все еще в сомнениях.
Она поставила на стол чашки с кофе и привычно посыпала свой горьким шоколадом. Паркер удивленно вскинул бровь.
– Ну, что еще? – насупилась она.
– Если мне не изменяет память, ты не переносишь горький шоколад.
Черт. Точно.
– А я себя истязаю. Чтобы жизнь медом не казалась, – невозмутимо ответила она и показательно сыпнула еще. Крис криво усмехнулся.
– Понятно все с тобой, Майлз. – Он достал из кармана халата подсушенный серо-голубой бутон розы и положил перед ней. – Вернешь, если отважишься сказать мне «да».
И этот, казалось бы, совсем не существенный штрих перечеркнул слово «нет». Море причин для отказа мгновенно пересохло, как и роза. Как и горло Уитни. Она тяжело сглотнула и подняла взгляд на Паркера. Надо же… Не выбросил.
Будоражащее напоминание о сумасшедшем моменте на свадьбе прокололо сердце и растеклось по венам. «Соглашайся, – снова заныл внутренний голос. – Ты же хочешь».
– Хорошо, сдаюсь. Давай притворимся, – сказала она, не веря, что ввязывается в столь безумную затею. – Объявим о помолвке, а в конце лета оформим отношения. После того как твоя мать подпишет документы, аннулируем брак. Взамен ты покажешь моему сталкеру-поэту, что лучше бы ему держаться подальше. А еще…
– Что же еще? – полюбопытствовал будущий муж, подтягивая к себе свежесваренный кофе.
– Снимешься в клипе, который я продюсирую.
Крис опрокинул чашку, а в довесок смахнул ее со стола. Раздался звон разбитого фарфора.
– Прости, я случайно… Я случайно не ослышался? – Паркер неуклюже наклонился подобрать черепки.
– Оставь, не беспокойся, это всего лишь именная партия фарфора, моя любимая, родители подарили на шестнадцать лет, – заверила Уитни, молча оплакивая чашку, и передала Крису полотенце, а заодно и розу быстренько подсунула, чтобы не передумал. – Всего три дня в конце июня, – жалобно протянула она. – Ты меня просто-таки спасешь.
– А другого парня на роль ты найти не можешь?
– Нет. У меня первый в жизни важный проект «горит». При этом меня преследует неизвестный, а мама только и ждет повода, чтобы вернуть меня на ранчо под свое крыло. Я не хочу под крыло, я давно выросла! – в отчаянии ответила Уитни и с надеждой посмотрела в глаза Паркеру. Он несколько секунд молчал, а затем накрыл ее руку своей, забирая цветок, и вздохнул.
– Так и быть. Уговорила.
– Я уговорила?! Ты первый предложил!
Поморщившись от ее крика, он спрятал розу в карман и напомнил:
– Майлз. Я сижу в твоей хижине в халате, без белья. Сжалься. Покажи, где постирать одежду, и я поеду на встречу к девяти.
Уитни умолкла и отвернулась, глядя перед собой, как долгопят.
Без белья?! Он голый, что ли?
– Конечно, идем, – надрывно произнесла она, направляясь в тесный чулан, который гордо называла прачечной. – А что за встреча?
– С