Ристард не ответил. Удар был так силен, что его слегка оглушило, и он еще не совсем пришел в себя.
Тут лошадь Мариккен громко фыркнула, и все охотники повернулись к ней.
– Мариккен! – закричала госпожа Хеллинор. – Что ты здесь делаешь? Я же приказала тебе оставаться дома!
– Но я…
– Молчи, я запрещаю тебе оправдываться, потому что ты будешь врать! Езжай домой, негодная девчонка, и дожидайся там наказания!
– Но, мамочка, я…
– Молчи и делай, что велено! Эй, слуги, проводите-ка эту девицу домой!
Ристард, сдерживая стоны от боли, молча смотрел, как слуги окружили Мариккен и повезли домой. Он ничем не мог помочь ей. Ведь если бы выяснилось, что девочка не только без спроса поехала в лес, но еще и в компании с ним, наказание ее стало бы еще тяжелее.
Гости, отвлеченные было от славного героя дня, стали восхищаться Френцем и удивленно обмеривать тушу поверженного Зверя Рыкающего. Френц, гордо выпятив грудь, но скромно опустив глаза, поведал всем, как легко ему удалось при известной ловкости повергнуть столь мощного врага. Правда, временами «герой» бросал косые взгляды в сторону малинника, но ни один листок там даже не шелохнулся.
Зверь Рыкающий оказался в длину десять локтей, а в высоту в холке – шесть локтей. Один его клык был равен длине двух пальцев госпожи Хеллинор, а в толщину – три ее пальца.
– Такой подвиг не должен остаться без награды! – воскликнул один из гостей, богатый и знатный граф Ги де Олонь. – Сегодня же вечером я своей графской властью посвящу этого мальчика в рыцари!
–Ах, какая честь! – расцвела улыбками госпожа Хеллинор.
– Мы так благодарны, что вы удостоили такой милости нашего сына! – до земли поклонился рыцарь Гней Вельен, сняв шляпу в знак почтения, и так размахнулся ей, что сбил с елки низко висевшую шишку.
– Давайте тогда поторопимся домой, дорогой граф, – усиленно залебезила перед знатным гостем госпожа Хеллинор, – а иначе мы не успеем подготовиться к этому замечательному торжеству.
Все гости, успевшие утомиться и проголодаться, дружно поддержали ее своевременное высказывание. Они пришпорили своих коней, и вскоре блестящая кавалькада всадников скрылась в пыли дороги, ведущей к замку.
До самого глубокого вечера шли приготовления к посвящению Френца в рыцари, а когда деревья сада стали похожи на плотные черные силуэты на фоне темно – синего неба, то на его аллеях, выложенных ракушками, были установлены столы с белоснежными скатертями. На столах было поставлено огромное количество серебряных блюд, кубков, цветных стеклянных ваз и фарфоровых чашек с разнообразными яствами. Гвоздем стола стал заливной осетр, обложенный со всех сторон фруктами, с морковкой, торчащей изо рта.
Темные аллеи освещались китайскими фонариками и крутящимися фейерверками. То и дело воздух оглашало хлопанье петард и шутих, а в небе вспыхивали разноцветные огни.
Ради такого праздника