Кроме того, ему предписано не давать и не делать Жоане ничего, что подтолкнуло бы ее к смерти. Все это должно быть обеспечено, прежде чем супруга будет передана Понсу».
Понс выполнил предписание викария, и тот отдал ему Жоану. Он пристроил к своему дому комнатушку два с половиной метра на метр двадцать, выкопал яму, чтобы женщина могла оправляться, и прорубил окно, через которое Жоанет, появившийся на свет через девять месяцев после суда и не признанный Понсом, давал себя гладить по голове. Заточив на всю жизнь свою юную супругу, Понс успокоился.
– Отец, – прошептал Арнау, – какой была моя мать, почему вы со мной никогда не говорите о ней?
«Что тебе рассказать, сынок? Что она потеряла девственность под одним подвыпившим сеньором? Что она превратилась в публичную женщину в замке феодала Льоренса де Бельеры?» – с горечью думал Бернат.
– Твоей матери, – ответил он, – не повезло в жизни. Она была несчастным человеком.
Бернат услышал, как Арнау тяжело вздохнул, прежде чем заговорить снова.
– Она меня любила? – спросил мальчик глухим голосом.
– Не успела. Умерла при родах.
– Хабиба меня любила.
– Я тебя тоже люблю.
– Но вы мне не мать. Даже у Жоанета есть мать, которая гладит его по голове.
– Не у всех детей есть… – начал было Бернат.
«Мать всех христиан!» Слова священника всплыли в его памяти.
– О чем вы говорите, отец?
– У тебя есть мать. Разумеется, у тебя она есть, – сказал Бернат, заметив, что ребенок немного успокоился. – Всем детям, которые остаются без матери, как ты, Бог дает другую – Деву Марию.
– А где эта Мария?
– Дева Мария, – поправил его Бернат. – Она на небе.
Арнау некоторое время помолчал и после паузы спросил:
– А зачем нужна мать, которая на небе? Она не приласкает меня и не поиграет со мной, не поцелует меня, не…
– Она все сделает. – Бернат отчетливо припомнил объяснения, которые давал ему отец, когда он сам задавал подобные вопросы. – Она посылает птиц, чтобы они приласкали тебя. Когда ты заметишь птиц, передай с ними привет своей матери, и ты увидишь, как они полетят высоко в небо, чтобы выполнить твою просьбу. Потом они расскажут об этом друг другу, и одна из птиц станет щебетать и весело кружиться над тобой.
– Но я не понимаю птичьего языка.
– Ты научишься понимать его.
– И я никогда не встречусь с ней?..
– Нет… нет, никогда. Но ты сможешь увидеть ее в некоторых храмах и даже поговорить с ней через птиц или в этих же храмах. Она будет отвечать тебе по ночам, когда ты будешь спать. Она будет любить тебя и осыплет ласками больше, чем любая мать, которая находится рядом…
– Больше, чем Хабиба?
– Гораздо больше.
– А этой ночью? – спросил мальчик. – Сегодня я не разговаривал с ней.
– Не