Но сейчас он никак не мог ожидать такой сильной реакции.
Ашраф заметил, как участился его пульс. Ему хотелось прикоснуться к ней. И не только прикоснуться. Ему хотелось…
Он засунул руки в карманы и отступил в сторону.
Она моргнула, ее рот приоткрылся, словно ей не хватало воздуха.
– Тебе нужно сесть, – сказал Ашраф и выдвинул для нее стул. И не мог не отметить, что даже в таком состоянии в ее движениях была какая-то особая грация. Раньше он думал, что, возможно, приукрасил свои воспоминания, наградив ее качествами, которыми она не обладала. Что его чувство вины превратило ее в нечто более удивительное и прекрасное, чем она была на самом деле.
Тори была такой же, как на фотографии, которую послал ему агент. И в то же время…
Овальное лицо с правильными чертами. Красивые губы. И эти изумительные глаза. Даже легкий налет усталости, казалось, придавал ей какую-то особую прелесть. Светлые, почти платиновые волосы были подняты вверх, оставляя лицо открытым. Ее красоту нельзя было назвать классической, и в то же время ни один мужчина не мог бы удержаться, чтобы не бросить на нее еще один взгляд.
Его пульс тут же участился.
На секунду взгляд Ашрафа задержался на ее груди, быстро поднимающейся и опадающей под белой блузкой. Она казалась пышнее, чем он это помнил…
– Можешь ли ты сесть, а не нависать надо мной, как скала?
Ашраф улыбнулся. Да, это была та самая женщина. Насмешливая и упрямая. Как ему повезло, что в ту ночь он не оказался в компании какой-нибудь истерички.
Он подтянул к себе стул и сел напротив.
– Ты и в самом деле настоящий…
Тонкие пальцы коснулись его щеки.
Две вещи поразили Ашрафа.
Во-первых, никто в эти дни не прикасался к нему. Последние два года он был очень занят, и у него давно не было любовницы. Плюс его позиция означала, что случайные прикосновения исключались.
Во-вторых, рука Тори дрожала. Возможно, он был не прав, явившись без предупреждения. Но он не знал, что она считала его погибшим. Если бы он знал…
– Да. Я настоящий.
Он поймал ее руку и почувствовал учащенный пульс. И слабый аромат. Чего-то сладкого и соблазнительного, с цитрусовой ноткой. Он вдруг вспомнил ту ночь, которую они провели вместе. Тогда он не обратил на это внимания, но на каком-то подсознательном уровне, видимо, этот запах все же остался в его памяти. Что одновременно и возбуждало, и тревожило его, напоминая, как близки они были к смерти.
Ашраф отпустил руку Тори и, слегка касаясь, провел по ее щеке костяшками пальцев. Его кровь закипела.
Раньше он думал, что его реакция на Тори была обусловлена опасностью и сознанием того, что он может умереть. И то, что происходило с ним сейчас, вероятно, было отголоском той ночи.
Но он был здесь не ради секса.
Ашраф отпустил ее руку и выпрямился.
– Как тебе удалось спастись? Я слышала выстрелы. Я думала… – Тори прикусила губу, услышав дрожь в своем голосе. Ясно, что она ошиблась. Так почему она так расстроена? Увидеть