– Вообще-то, я хотел тебя сегодня в кино пригласить.
Лена тихонько присвистнула.
– Ушам не верю. Адамов, это точно ты?
– Точно, – заверил я. – Ну, насколько я сам могу об этом судить.
– Чем докажешь?
– Ты неприлично глазела на обнаженный труп в морге и сказала еще при этом, что…
– Ладно, все, убедил! – Леночка хихикнула. – Где и во сколько встречаемся?
– В «Баррикаде» на Невском, через три часа, – быстро ответил я. – Там сегодня в десять «Блондинку за углом» показывают.
– Да, Адамов, умеешь ты удивить девушку. Ладно, скажусь больной ради такого чуда. Говоришь, в десять?
– Ага.
– Как раз успею ноги побрить. Смотри, не обмани меня!
Я заверил, что все без обмана, и положил трубку.
Неяркий свет восходящего над городом солнца нерешительно заглянул в приоткрытую дверь ресторана, лег на пыльном полу, как треугольный светящийся коврик. Я пошарил под стойкой, нашел вскрытый блок «Космоса», вытянул пачку, прихватил коробок спичек и, чуть поколебавшись, бросил на пожелтевшее блюдце несколько монет.
– Бегаешь?
Повариха Евдокия Ильинична стояла поодаль, сложив на животе руки, и пристально смотрела на меня.
Я засунул пачку сигарет в карман брюк и вышел из-за стойки.
– Ага. И мне как раз пора на очередной круг.
– Погодь.
Она сходила на кухню и вернулась с двумя крупными яблоками в сияюще-яркой зеленой кожуре, на которой дрожали капли прозрачной воды.
– Вот, на.
У нее были толстые, крепкие, совсем не женские пальцы. Она снова мигнула, и на этот раз я успел прочитать: поблекшие синеватые буквы складывались в два слова «НЕ СПИ».
За крепостными стенами меня ждало утро нового дня: нежное, светлое утро августа, которым так приятно бывает проснуться пораньше, улыбнуться надеждам, почувствовав, что теперь-то все точно пойдет хорошо и как надо.
Я стоял у деревянного моста и грыз яблоко. Оно было твердым, сочным и восхитительно кислым. За каналом, всего в каких-то двух десятках метров от ворот крепости, уже должен был пробудиться к рабочему дню большой город, но вот странность – я не слышал ни звука, не различал ни движения в мареве утренней дымки; все замерло, словно бы в ожидании, и я знал: там, за мостом, ждут меня, моего возвращения.
В молчаливой тиши плеснула чуть слышно волна, будто окликнув негромко. Я стоял и не мог сдвинуться с места. В закулисье для меня прошла одна ночь, тут минуло четверо суток, но сейчас почему-то казалось, что это здесь время замерло, что так и не наступил новый день, а я отсутствовал целый год, почти утратив связь с людьми и событиями, этим воздухом, светом, водой, дымом, который уже начал заволакивать небосклон, да так и замер легким туманом; что, для того чтобы ожил город, и продолжилась жизнь, я должен перейти по мосту и ступить на другой берег канала, но я не мог, а только стоял и смотрел перед собой, слушая тишину.
Яблоко я сгрыз до деревянного черенка. Открыл