***
– Сегодня, бесстыдно ворвавшись в наш дом через окно, человек в маске украл важную для нашей семьи вазу, – женщина вытирала глаза платком и голос её дрожал, но она продолжала, – он был столь отвратителен! Казалось, ждал нас специально, чтобы мы его заметили.
– То есть преступник был вами замечен?
– Именно так! – супруг вмешался в диалог представителя закона и своей жены, мягко поглаживая её по плечам, – он, вор, сидел на подоконнике и откусывал одно из зелёных яблок, которые у нас всегда лежат на кухонном столе. Как только мы прибежали на неизвестный звук – он улыбнулся, махнул рукой на прощанье и спрыгнул, тут же убегая!
– И что вы сделали потом? – седой мужчина, поправлял свои очки, внимательно слушая сидящую перед ним пару.
– Как что? Рванули за наглецом!
– Хорошо, скажите, – старик поднялся со своего места и подошёл к молчаливому помощнику, забирая из его рук листок с каким-то изображением, – преступник, о котором вы говорите, случайно не похож на этого юношу?
На бумаге было нарисовано лицо молодого парня, верхняя часть которого была скрыта за тёмной маской, а губы были изломлены в самодовольном оскале. Волосы на рисунки были волнистыми, возможно, пушистыми на ощупь, если дотронуться до них, они имели русый оттенок, не совсем тёмный, но и не светлый. Прямой нос и аккуратные скулы делали лицо изящным, даже если верхняя его часть была скрыта.
– Это он! – громко взвизгнула женщина, тут же опознав нарушителя её сегодняшнего спокойствия.
Распрощавшись с расстроенной парой, заранее заверив их, что ваза будет обязательно возвращена своим владельцам, мужчина с моноклем подошёл к своему помощнику около комода и грустно покачал головой, сообщая, что ещё одно преступление было сегодня совершенно именно этим юношей, изображённым на листке. Закрепив бумагу швейной булавкой на стене, старик с напарником удалились. А на стенде, в окружении других рисунков, один портрет покачивался от дуновений ветра из открытого окна. Снизу было написано имя:
Вивьен Легран.
***
Взлохматив пшеничные волосы и сонно прищурив глаза, парень обнял руками согнутые в коленях ноги, подтянув их до самой шеи. Он недолго смотрел на ранний рассвет, незаметно покачиваясь в такт волнам, что разрезали своими шумными