Единственное, в чем Роб был уверен: если бы Джейн не трахалась с этим Брайаном из скорой помощи, то никогда бы не позволила мужу взяться за издание «Крыльев воробья». А к тому моменту, как ее любовник опомнился и вернулся к жене, Джейн уже ничего не могла изменить. Конечно же, она ворчала. Ворчала, изливая горечь и сожаление о том, что могло бы быть, но не сбылось, но Робу было наплевать. У него было страстное увлечение в виде журнала формата А5, и Купер получал от него гораздо больше, чем мог себе представить. Благодаря журналу у Роба имелись не только доступ в клуб, который он обожал, не только огромное количество приятелей и классное общение в неограниченном объеме, но еще и сын. Да, благодаря журналу у Роба был сын.
Купер оглянулся и улыбнулся Чарли, который активно торговал, одновременно болтая с двумя хихикающими девицами, которые стояли рядом с ним, как малолетние поклонницы рядом с поп-звездой.
Чарли стал жизнью Роба, его победой. Верно, победой. Несмотря на все усилия Джейн, их сын вырос поразительно похожим на отца во многих отношениях, и Джейн, горячо любя сына, терпеть не могла это сходство.
– «Крылья воробья»! Фэнзин, который хотели запретить!
Вдвоем Роб и Чарли кричали, зазывали, бранили, шутили – делали все, что требовалось, лишь бы покупали. Вот чем они занимались, и именно в таком качестве Роб был известен в округе – тот парень с фэнзином на Викаридж-лейн. Он стал мелкой звездочкой на футбольном небосклоне и, сказать по правде, гордился своей негромкой славой не меньше, чем тем, что производит осязаемый продукт, который нравится людям. Да, продукт не самый интеллектуальный, что уж тут говорить, но Купера это не волновало. Честно говоря, Робу даже нравился собственный журнал, хотя открыто в этом он никому бы не признался.
– «Крылья воробья»! Свежий номер!
И вновь Роб посмотрел на Чарли, который лишился общества своих поклонниц, фланирующих теперь в направлении газетного киоска в конце улицы. Купер часто размышлял над тем, почему четырнадцатилетний пацан готов каждую вторую субботу торчать с отцом перед стадионом, торгуя фэнзином, – до сих пор Чарли всегда с удовольствием помогал с продажей, во всяком случае недовольства не выказывал. Может, потому, что ему, как и Робу, нравился сам процесс, или потому, что он любил своего старика. Роб не знал – да и какая разница? Он просто радовался, видя сына рядом. Радовался, что сын вовлечен в дело его жизни.
И Чарли был вовлечен, да еще как. Он даже написал несколько статей для «Крыльев воробья», когда Робу не хватало материала, и статьи эти были отмечены читателями, так что Чарли стал намекать на возможную карьеру в спортивной журналистике. Надо сказать, что, помимо прочего, он унаследовал от Роба и полное неумение обращаться с мячом, так что успех его статей стал небольшим поводом для гордости. Даже Джейн, пусть и неохотно, признавала, что от безумного увлечения Роба есть хоть какая-то польза.
– Привет, Роб.
Это