– Нет, ну вы с Севером точно ужастиков пересмотрели.
Я огляделась, выискивая в темноте женщину в белом. Я же не боюсь призраков?
Остаток пути мы преодолели пешком. Никого, кроме меня, не беспокоило, что происходит позади. Даже Марго не согласилась вернуться. Так и не добравшись до местного чуда архитектуры – домика, я остановилась неподалёку и одиноко мерила шагами тропинку, высматривая во тьме ребят. Почему-то даже не было страшно. За себя.
Южное небо, оцарапанное силуэтами деревьев, заливал густой сумрак. Смешанный лес медленно затихал, кутаясь в паутину и мох. Сквозь редкий треск веток и стрёкот вечерних птиц доносился далёкий гул моря, больше похожий на белый шум.
Марго вернулась налегке, с видом ещё более скептичным, чем прежде.
– Солнышко, пойдём костёр разводить. Не хочу, чтоб ты одна в темноте торчала.
– Может, надо было с ребятами остаться? Посветить фонариком?
– Алекс, парни справятся. Это просто маленькая канавка. Ты думаешь, им впервой что ли машину из ямы выталкивать?
И в самом деле: на повороте показались перемазанные дорожной пылью Марк и Север. Они подсвечивали путь телефонами. Следом тащился Фрэдди, увешанный сумками.
Тоже мне, ослика нашли.
Поравнявшись с нами и встретив мой вопросительный взгляд, Север пробурчал, что они оставили фургон там, где он ещё мог проехать. Мимо, по-геройски выпятив грудь, прошлёпал вспотевший Фрэдди.
– Мне ни капельки не тяжело, – заметил он, сворачивая к домику.
– Проспорил – тащи. Не шаришь – так неча спорить, – заявил Север.
– И правильно – нечего, – прокряхтел Фрэдди.
– О чём речь?
– Рубус решил, что Марку слабо одному вытолкнуть фургон.
– А чего тогда вы оба пыльные? – спросила Марго Севера.
– А?.. Ах, это… Да мы там фоткались, в грязи. Брутально же!
– Дурачки вы – вот вы кто, – она с улыбкой качнула головой и потянула меня следом за Фрэдди.
Возле домика было просторно и чисто. Такое миленькое название ему не шло – он был огромным, прямо как настоящий, и пропускал сквозь дощатые стены несколько веток, полукругом огибая ствол. Домик возвели поодаль от чащи, на огромном дубе, да так бережно, что не только не повредили дереву, но и не помешали лесным обитателям. Фрэдди дал мне знак не шуметь и указал далеко вверх. Я пригляделась. В густой зелени мелькнул пушистый рыжий хвост. Затем ещё один. И ещё… Под многолетней кроной сновали белки.
Высоко вверх тянулись крупные ветви, поскрипывая под собственной тяжестью. Дерево было действительно старое, если не древнее. Одна его половина поросла мхом, а другая, голая и сухая, была испещрена неровностями и походила на причудливую каменную глыбу. В корнях его и вовсе можно было заблудиться – извилистые, путаные, они пронизывали землю, мешая ступить. Кажется, в этой путанице мелькнула мышь.
К крыльцу или же балкону домика накрепко прибили приставную лестницу, обработанную красноватой морилкой. Грубо сколоченная, с широкими ступенями, она была метра четыре