Пандора зажмурилась, ее глаза заливали слезы. Она потянулась к отцу, но тот отшатнулся:
– Дочь! О чем ты говоришь? Опомнись! Этот раб обманывал нас раньше, обманет и теперь! Не знаю, что наплел тебе этот клятвопреступник, как он завоевал твое доверие и охмурил тебя… Ты доверчива и поверила его россказням, но, к счастью, справедливость восторжествовала. Ты дома, а раб на рудниках. Где ему и полагается быть. Пусть ты оступилась… Теперь я понимаю, почему… Но это все не важно. Даже если это правда – мне плевать! Я ни за что не обменял бы свою свободу на твою честь и твое счастье! И теперь не позволю тебе разрушать свою жизнь! – Тофон уже не говорил, а кричал. – Хватит! Иди в свою комнату! А я найду тебе нового мужа, пока нас не ославили на весь город! И в этот раз ты будешь делать то, что я скажу!
Пандора сжала кулаки и подняла подбородок:
– Нет!
– Что? – ошарашенно спросил отец.
– Я никуда не пойду, пока ты не поможешь Алексиусу!
– Тебе придется очень долго ждать!
– Тогда я пойду сама!
– Куда?
– К Периклу, в пританею, в Лаврион! Куда угодно!
– Всемогущие боги! Пандора, ты точно сошла с ума!
Пандора сделала шаг к двери, но Ифигения бросилась ей навстречу и заслонила выход.
– Не пущу! – кричала ключница. – Госпожа, одумайся! Никуда тебя не пущу!
Пандора затравленно огляделась. На шум и крики во двор сбежались слуги и теперь с любопытством и восторгом глазели на скандал.
Лицо Тофона налилось кровью, его ноздри широко ходили, с шумом втягивая воздух.
– Марш в гинекей!!
Девушка развернулась и пошла к себе в спальню, а отец все не мог успокоиться, продолжая кричать ей в спину:
– Я запрещаю тебе выходить! Слышишь? Запрещаю!!
…
Сборы заняли совсем немного времени. Пандора торопливо сняла белоснежный свадебный пеплос и равнодушно бросила его на пол. Закутавшись в свой любимый желтый пеплос, она накинула теплый диплакс и взяла сверток с рукописью Алексиуса. Каждый вздох давался ей с огромным трудом. Каждым шагом, каждым движением руки она словно разрывала тысячи нитей, связывающих ее с родным домом, вдруг ставшим чужим и невыносимым.
Пандора расправила плечи и решительно вышла во двор. Отец стоял с Ифигенией и давал ей какие-то указания, служанки убирали украшения со стен. При виде Пандоры Тофон вздрогнул, его лицо исказила гримаса отчаяния и боли.
Девушка отвернулась и пошла к выходу.
– Пандора! – отец подскочил к ней и схватил за руку. Его лицо было красным. – Ты куда собралась?! Я приказал тебе сидеть в комнате!
Художник Валерий Шамсутдинов
Пандора скользнула сквозь него невидящим взглядом.
– Я должна спасти его… – прошептала она.
– Спасти? Всемогущие