Школа всегда приветствовала спонсорскую помощь. Правда, куда девались эти деньги, совершенно непонятно, как и не было их вовсе. Всего один раз за целое лето нам привезли машину арбузов, и учащиеся так радовались, что били их напополам об землю и жадно ели ложками. В остальном – аскеза.
Дети действительно способны на многое. Когда я вижу, как парни и дивчины строят каменные дома, которые поднимаются из фундамента как по волшебству, почему-то ностальгически вспоминаю, как нудно родители ремонтировали наш летний домик в Новороссийске – сейчас мама и брат живут там вдвоем. Процесс был неспешным, но неизменно нервным.
Сначала мать подолгу просила отца о чем-то, например, зацементировать ступеньки, побелить домик или покрасить деревянные полы – неважно. Папа на уговоры поддавался с большой неохотой, было видно, как ему невесело заниматься всеми этими тяжелыми принудработами. Он выносил с кухни верную многолетнюю табуретку, с громким стуком ставил ее на верхнюю раздолбанную цементную террасу, присаживался и в мучительных раздумьях закуривал. Вероятно, ему надо было собраться с силами.
Выбросив щелчком окурок за деревянный забор к соседям, папа ловко скручивал из припасенной газеты самодельный головной убор типа пилотки, демонстративно надевал на голову и принимался командовать нам с мамой, что делать. Ему явно не хватало сочувствующей публики – утомившись уже через четверть часа, папа неожиданно выкрикивал:
– Сын!!! Иди хоть посмотри, как все это делается!
Брат отмалчивался в доме, видимо, надеясь, что про него в этой самостийной школе ремонта забудут. Но мать радостно подхватывала:
– Сыночек! Слышишь? Иди посмотри, как папа раствор замешивает!
– А, болван! – отвечал отец. – Зачем ему это надо?!
Мамаша не отходила от пахана ни на шаг – то ему надо было подержать табуретку, когда он белил, то подавать гвозди, то еще что-то. Перекуривал отец через каждые двадцать минут, и мама проявляла характер – начинала нервно кричать, что он больше курит, чем работает.
Уже маленькими мы знали, что для раствора нужны холодная вода, цемент, песок и иногда щебень. Вода из крана шла круглосуточно, что большая редкость для Новороссийска. Цемент задешево покупался у рынка, ведь город всегда славился своими цементными заводами. Новороссийцы радовались тому, что нефть и цемент смущают всякую «курортную сволочь». Отношение к отдыхающим, или «бодычам», как называют их в Новороссийске («куропачам», как говорят в Анапе, «бздыхам» или «бдохам» – это уже Геленджик и Туапсе), вполне оправданно. Люди приезжают отдохнуть, но ходят вечно пьяными и почти голыми, оставляют