– Это тоже не очень нормально, согласись?
– Я в чужие дела не лезу, у богатых свои причуды. Смерти Марго я не желала. Цветы сорвала, каюсь, но они были лучшими в парке. Да, я преследовала цель произвести впечатление на Марго.
– Зачем? – Макс, казалось, действительно был удивлен.
– Ну, если мы говорим откровенно, – я положила руки ему на плечи и посмотрела в глаза. Он смутился и замер. Странно, но я никогда не испытывала к Максу чувств хотя бы немного приближающихся к понятию «любовь». Он был красив, статен, молод, нас многое связывало и объединяло. Я чувствовала, что если захочу, то смогу его заинтересовать. – Я хотела отвлечь Марго от Тима. Ты же знаешь, как она залечивает тех, кто ей не нравится. Наш док всегда говорит, что ее методы лечения слишком консервативны. Получили бы «овощ».
– Ты не должна так говорить, – зашептал Макс. – Наш док мог сказать что-то в порыве, но это не значит, что Марго имела предвзятость к кому бы то ни было.
– То, что она имела предвзятость к кому бы то ни было, – передразнила я Макса, – я сама знаю. Кому-то ее лечение, может, и шло на пользу, но не Тиму.
– У нее были трудные пациенты, со многими из них иначе нельзя было, пойми. Наш док всегда говорит, что она очень грамотный специалист, – он недовольно стряхнул мои руки.
– Я ее не обвиняю, и не мне судить о ее компетенции, но «овощей» у нее было больше, чем у остальных.
– Допустим, – Макс отвернулся от меня, – ты смогла ее отвлечь или развлечь. Как ты там выражаешься?
– Впечатлить, – подсказала я.
– Впечатлить, да. Что потом?
– На неделю она занята мной, а потом возвращаетесь вы. Тим переходит обратно к нашему доку и все. Как видишь, смерть Марго мне не требовалась, я не так страшна, как малюет меня доктор Вагнер.
– Он считает, что ты опасна, и планирует отправить тебя на лечение в другую клинику, – тихо произнес Макс.
– Если меня переведут, то ты позаботься о Тиме, хорошо? – мне стало грустно, если директор что-то решил, то он приложит все усилия для реализации планов. Потому он и директор.
– Странно, что в первую очередь ты говоришь не о себе, а о Тиме, – он повернулся ко мне, я увидела в глазах Макса тревогу.
– Он тут не должен быть. Это не его жизнь, Макс.
Понимая, что мой отъезд неизбежен, я рассказала Максу все о Валерии и ее отчиме, о плане брата и сестры, о ее визите, о том, как она убивает своего брата. Так долго я никогда не говорила. Макс слушал меня, а когда я закончила, сказал только одну фразу:
– Может быть, доктор Вагнер и прав.
***
Обиделась ли я тогда на Макса? Нет. Я понимала, что мой рассказ кажется странным, но жизнь иногда преподносит такие хитросплетения, что и не