И уж совершенно убогим выглядит, даже в сравнении с обычным доходным домом начала прошлого века, стеклянное здание образца 1960–70-х годов, стоящее в створе Ново-Петергофского моста. В сравнении с ним соседние рядовые постройки – едва ли не шедевры. Кстати, угловое с улицей Шкапина здание, построенное техником Агурьяном Голосуевым, действительно весьма элегантно. Оно даже отмечено мемориальной доской, правда по другому поводу. Надпись гласит:
В этом доме, в квартире рабочего резиновой мануфактуры В. Прошина, осенью 1895 года состоялось совещание уполномоченных рабочих кружков Петербурга, в котором принимал участие В. И. Ленин.
Обсуждались вопросы, связанные со стачками.
Правда, есть одна загвоздка. Согласно справочнику Бориса Кирикова «Архитекторы-строители Санкт-Петербурга середины XIX – начала XX века», техник Голосуев построил этот дом… в 1907 году.
Это, впрочем, мелочь в сравнении с соседним кварталом, между улицами Шкапина и Розенштейна, который в 2007 году был практически полностью снесен. Мрачный, страшный, он много лет был живой иллюстрацией к стихотворению Николая Заболоцкого «Обводный канал», написанному – совершенно точно – в 1928-м:
И воют жалобно телеги,
И плещет взорванная грязь,
И над каналом спят калеки,
К пустым бутылкам прислонясь.
Из архитектурных памятников, находящихся у Балтийского вокзала, самый значительный – пакгаузы лейб-гвардии Измайловского полка, построенные Василием Стасовым, занимающие почти целый квартал по нечетной стороне Обводного канала между Измайловским и Лермонтовским проспектами.
Поодаль, за бывшим Варшавским вокзалом, стоит Воскресенская церковь. Приглядевшись к ней, можно обнаружить сходство храма со штофом, а колокольни – с бутылкой.
И этому есть объяснение. Храм Воскресения Христова строился по инициативе Александро-Невского общества трезвости. С середины 1890-х у Варшавского вокзала стоял деревянный храм, рядом с которым в 1897 году появился возведенный по проекту Густава фон Голи трехэтажный дом для школы и библиотеки с читальней, а еще через год в нем было открыто то самое общество. Оно должно было развивать «не одну частичную добродетель воздержания от спиртных напитков, но целостное христианско-органическое начало жизни».
Трезвенники решили собирать деньги на постройку каменного храма. Двадцать пять тысяч рублей на это богоугодное дело выделил император Николай II. Церковь строил тоже фон Голи, в соавторстве с Германом Гриммом. В 1906 году на колокольню подняли тысячепудовый колокол, который прихожане назвали «Отцом Александром» в память священника Александра Васильевича Рождественского, попечением которого появилось Александро-Невское общество трезвости.
В 1914-м это общество стало Всероссийским братством. Но долго просуществовать ему было не суждено. А через шестнадцать лет закрыли и церковь.
У