– А что, если под бомбы германские попадем?
Воцарилось тягостное молчание – у каждого хватало собственных поводов для беспокойства.
Ева взглянула на Эдварда – мальчик сидел в конце автобуса, рядом с Флорой, и девочка держала его за руку.
Внимание ее вновь обратилось вовне, в мир за окном, – автобус проезжал мимо смутно различимого креста, торчащего из мокрой грязи. Ева собиралась было поинтересоваться у Джима, что это и зачем, однако вопрос начисто вылетел у нее из головы, – перед ними возник из тумана силуэт огромного старинного особняка.
Родс вздохнул с облегчением:
– Добро пожаловать в особняк Ил-Марш.
Особняк Ил-Марш
«Запущенный» и «заброшенный» – вот два слова, пришедших на ум Еве, рассматривавшей особняк Ил-Марш. Он стоял, значительный и величавый, подобно древнему монолиту или памятнику давно прошедших эпох, окутанный сыростью и туманом, точь-в-точь последний, еще не сваленный временем могильный камень на забытом, разрушенном кладбище.
Ева невольно шагнула назад и споткнулась о толстый черный провод.
– Осторожнее, – подхватив ее, Джим Родс кивнул в сторону провода, – там за углом флигель, мы в нем электрогенератор установили.
Джин бродила туда-сюда, пытаясь поближе познакомиться с новым пейзажем.
– Взгляните-ка, – указала она куда-то поодаль и обернулась к Джиму, – колючая проволока. Это что же, тоже необходимо?
– Я тут ни при чем, – Родс равнодушно пожал плечами, – проволоку натянули местные силы самообороны.
– Очевидно, чтоб к нам немцы не прорвались?
С тяжелым вздохом Джим повел детей в направлении дома, будто пастух стадо. Ева, смерив мрачным взором колючую проволоку, последовала за ними.
Внутри дом выглядел ничуть не лучше, чем снаружи, – если честно, он выглядел даже хуже. Никто не жил в нем десятилетиями, возможно, он был необитаем с прошлого века, – и особняк полностью сдался запустению. Краска на деревянных балках и панелях облупилась и растрескалась, обои свисали со стен изорванными клочьями. Тут и там висели керосиновые лампы – заржавелые, опутанные паутиной, ненужные. И везде – черные пятна плесени, словно темнота извне пытается прорваться в дом. На ощупь стены казались мокрыми, холод стоял чудовищный, сквозняк и сырость щекотали и пощипывали кожу Евы. Она сразу поняла: нет, в этом месте ей не согреться никогда.
По всему дому тянулись толстые черные провода, вроде того, на который она наткнулась во дворе. Змеями они вились по стенам, тянулись к запыленным лампочкам, которые осветили дом тусклым мигающим светом, когда Джим Родс щелкнул выключателем.
Стоя у большой центральной лестницы, Ева и Джин осматривались. Обе словно лишились дара речи. Джим, принявший их ужас за потрясение, удовлетворенно кивнул:
– Да, большой дом, верно?
Ни Джин, ни Ева не отвечали. Детишки, сгрудившиеся у них за спиной, тоже шарили глазами окрест.
Джим прохромал к старинным