– Что случилось? – упавшим голосом спросил Федор.
– Виталик вложился в одно предприятие, связанное с поставками алкогольных напитков из-за рубежа, но его партнер пропал. И сейчас второй партнер обвиняет Виталика в пропаже денег и требует все вернуть. Это очень опасный и влиятельный в Москве человек. Все наши знакомые рекомендуют лучше заплатить ему то, что он требует, чем конфликтовать с ним, – грустно проговорила Нина.
– О господи! Сложно-то как все у вас! – пробормотал удивленно Федор, прижимаясь лбом к холодному стеклу окна. – Нина, а о какой сумме идет речь?
– Это огромные деньги. Двадцать тысяч долларов. Если нам повезет и удастся продать квартиру хотя бы за пятнадцать тысяч, а дачу – тысячи за три, то я смогу еще занять немного на работе, и мы, тогда как-нибудь выкрутимся. Ты даже не представляешь, насколько все серьезно. По сути, это вопрос жизни и смерти дорогого мне человека. Я не могу остаться безучастной! Понимаешь?
– Послушай, Нина, – осторожно проговорил Федор. – А если я смогу тебе помочь и достать эти деньги, ты сможешь убедить своего Виталика в том, что ты якобы удачно распродала свою недвижимость? Мне бы хотелось, чтобы и квартира, и дача остались за тобой, но чтобы об этом никто не знал. Ну, а мы с тобой позже как-нибудь все по-честному решим. Это возможно?
В телефонной трубке повисла напряженная тишина. Наконец раздался тихий голос Нины:
– Ты это сейчас серьезно? Ты действительно можешь достать такую сумму?
– Я попробую, но только если ты обещаешь выполнить мое условие. Идет?
– Ну, да, конечно! – с надеждой в голосе воскликнула Нина.
– Дай мне время до завтра. Ладно? Я тебе сам перезвоню.
– А ты мне объяснишь, где планируешь взять такие деньжищи?
– У знакомого. Это все, что я могу тебе сказать, – твердо проговорил Федор, устремив взгляд куда-то в сторону.
Глава 9
Игорь Николаевич только ночью вернулся из служебной командировки из Глуховецка и планировал отоспаться хотя бы до двенадцати дня. Но уже в восемь утра раздался звонок из приемной его прямого начальника полковника Ковалева. Это была Розалья Павловна, пожилая секретарша полковника.
– Игорь Николаевич, Геннадий Андреевич просит вас в десять тридцать зайти к нему с докладом по Шереметьевскому таможенному посту.
Сонный Астахов скривился, как от зубной боли: «Спасибо, Розалья Павловна, буду ровно в десять тридцать».
В одиннадцать он уже выходил из кабинета полковника встревоженный и красный как рак. Астахов давно привык к разносам начальника по различным поводам и научился спокойно реагировать на его яростный ор в свой адрес. Вот и сегодня он привычно потупил взгляд и, как обычно, не оправдываясь и не пререкаясь, лишь периодически успевал вставлять