Грек посмотрел в окно такси, за которым мелькали залитые ночными огнями улицы, освещенные окна домов и огромное количество рекламы на иностранных языках. Хозяева различных лавок наперегонки стремились убедить зевак, что именно тут те найдут островок желанного рая, ведь так написано… Наверное, в сознании человека отношение к надписям хранится в генной памяти. Тысячелетия их с трудом высекали в камне. На века! Как им не верить? Даже русская пословица о том гласит. Что написано пером, не вырубишь топором… Хотя, теперь любую надпись можно купить, и полыхает она ярким цветом в темноте, а что внутри разбираться некогда.
– Ник, это Меченый, – прервал размышления Егора новый вызов.
– Привет.
– Слушай, у меня что-то глючит в кабине, когда броневик делает правый поворот на скорости больше трех сотен.
– Читай инструкцию. Энергия ограничена. Превышение скорости в три сотни за счет защиты. Так что это не глюки. Ищи кто атакует.
– Опаньки! Не знал…
– Учи матчасть.
Грек быстро входил в роль хакера компьютерных игр, словно сам часами просиживал за стрелялками, хотя реально никогда не играл. Ну что же, каждый ищет свою нишу. Похоже, бывший учитель физики обрел новую профессию, которая хорошо кормит, и проблем с законом нет.
Когда такси остановилось перед светофором, Егор решил сменить амплуа и выключил iPhone. Если за Исой охотились, то здесь его след потеряется, и на сцену выйдет Грек. Ну, только не сейчас, а в самой гуще праздника, где-нибудь на Арбате или Патриарших… Как фишка ляжет.
Пройдясь по шумной Тверской, Грек словно махнул рюмку коньяку. Сначала приятная волна нахлынула, обволакивая сознание, которое металось из стороны в сторону, реагируя на разные мелодии, голоса, всплески восторга, нестройные отклики толпы вокруг уличных музыкантов, заигрывающих с зеваками. Однако восторг быстро прошёл, превратившись в утомляющую какофонию. Мозг у Егора привык искать логику в окружающем мире, собирать и анализировать разумную информацию. Ещё лучше, если попадалась какая-нибудь задачка. Её решение протекало самостоятельно, не напрягая, а принося удовольствие, даже если это было сложно. Сознание словно подначивало Рыбакова – а что, слабо разобраться вот с этим или можешь только повторять чужие мысли?
Отчего-то заскучав среди праздничной толпы, он свернул в переулок, и ноги сами привели к кафе, где скучал «его» столик. Однако, оказалось, что это не так.
– Извини Грек, – потупился перед его вопросительным взглядом официант. – Аншлаг… У лестницы есть свободный столик. Я тебе туда кофе принесу?
– Давай.
В зале было шумно. Все веселились, словно наша футбольная команда наконец-то выиграла Чемпионат. Возможно, запас какой-то безудержной радости, припасённый к давно ожидаемой победе, только теперь вырвался на свободу из потаённой темницы и бушевал на зло всем врагам.
– Извини за неудобство, – официант поставил чашку кофе перед Егором. –