Глава 26
Израэль Хендс
Ветер, до сих пор благоприятствовавший нам, повернул на запад, и мы быстро добрались от северо-восточной оконечности острова до Северной стоянки. Но поскольку якоря у нас не было, мы не решались войти в узкий пролив до тех пор, пока прилив не достигнет высшей точки. Пришлось ждать. Время тянулось медленно, и, чтобы скоротать его, боцман наставлял меня, что требуется, чтобы развернуть судно и лечь в дрейф.
Затем мы снова решили перекусить.
– Капитан, – обратился ко мне Хендс с кривой ухмылкой. – Там на палубе валяется мой приятель О’Брайен. Не будете ли вы любезны отправить его за борт? Я человек не щепетильный и не испытываю ни малейших укоров совести оттого, что отправил его в преисподнюю, где ему самое место. Он не лучшее украшение для нашего судна, верно?
– У меня для этого не хватит сил, – возразил я. – Кроме того, эта работа мне не по душе. Пусть себе лежит! – отвечал я.
– Проклятое судно, эта «Эспаньола», Джим, – подмигнул Хендс. – Сколько моряков погибло на ее борту с тех пор, как мы вышли из Бристоля! И не упомню такого неудачного плавания… Бедняга О’Брайен тоже ведь погиб ни за понюшку табаку, как ты считаешь?.. А теперь знаешь что? Я попрошу тебя спуститься вниз и принести мне… Проклятье, что-то я забыл, что мне понадобилось… Ах да – принеси мне бутылочку вина, Джим, но только не рому. Что-то он сегодня слишком крепок для моей слабой головы…
Забывчивость боцмана показалась мне подозрительной, как и его желание хлебнуть вина вместо рома. Очевидно, это был всего лишь предлог, чтобы спровадить меня с палубы, но зачем? Об этом я мог только догадываться, тем более что боцман избегал встречаться со мной взглядом. Он глазел то на небо, то на труп О'Брайена, а по его ухмылке и тону даже ребенок мог бы догадаться, что он что-то замышляет. Однако я и бровью не повел: обвести вокруг пальца такого тупицу, как Хендс, было несложно.
– Вина? – равнодушно переспросил я. – Хорошо. Но какого – белого или красного?
– Это не важно, – проворчал Хендс. – Лишь бы было крепкое и в достаточном количестве.
– Отлично. Выдержанный портвейн вас устроит, мистер Хендс? Только его придется поискать подольше.
Я спустился вниз по трапу, как можно громче стуча башмаками, а потом, скинув их, пробежал по трюмному коридору к матросскому кубрику, поднялся по трапу и осторожно выглянул из-за капитанской рубки. Я был прав в своих подозрениях. Хендс поднялся на четвереньки. Раненое бедро причиняло ему сильную боль (до меня доносились его стоны), однако он довольно резво пополз по палубе, добрался до бухты троса, лежавшей у мачты, и вытащил из-под нее длинный нож, похожий на кортик, с лезвием, испачканным кровью. Он внимательно осмотрел его, шевеля нижней челюстью, попробовал на ногте остроту лезвия и, сунув нож за пазуху, так же ползком вернулся на место.
Теперь я знал все, что мне требовалось: Израэль Хендс способен двигаться, он вооружен, а поскольку он так настойчиво пытался спровадить