У артистов и экипажа парохода после захода в Гамбург появилось очередное недоумение по поводу организации всех этих «ледокольных гастролей».
А пока, двигаясь в сторону родины Гамлета, «КРАСИН» старательно утюжил пузатым корпусом незамерзающие воды Южной Балтики. В Копенгагене наше судно было ошвартовано невдалеке от знаменитой воспетой Андерсеном «Русалочки».
Копенгаген. Русалочка. Фото автора
К радости артистов, скоро для них подогнали большой комфортабельный автобус и увезли, как они предполагали, в арендованное место для их выступления. Остановка в районе Королевской площади выглядела как попутное знакомство с достопримечательностями Копенгагена. Капелле в полном составе предложили покинуть автобус и пройти в центр площади. Сопровождавшие певцов Эйделькинд и его представители со свойственной им бесцеремонностью неожиданно распорядились всем артистам построиться и начать исполнение своего репертуара. Смущенные таким внезапным поворотом событий мастера хорового пения безропотно подчинились и начали петь на свежем воздухе.
Еще более неожиданным и вопиющим сие действо «русишь министреле» восприняли представители датской полиции и гвардейцы, дежурившие у королевского дворца. Незамедлительно они выполнили свои должностные обязанности и буквально изгнали с площади несчастных русских певцов с невозмутимым Эйделькиндом и его соратниками.
На этом унижения и издевательства над отечественными работниками искусства не закончились. Тем же автобусом их доставили в один из дорогих ресторанов Копенгагена. Там их принудили петь, но уже не на свежем воздухе, а под сводами питейного заведения для разгоряченных алкоголем богатых датчан. Посетители ресторана сразу оценили высокое мастерство исполнения русской народной песни «Степь да степь кругом» пьяными выкриками и в знак благодарности стали бросать под ноги артистов монеты и денежные купюры разного достоинства. Подробности окончания этого концерта до широкого круга внутрикрасинского коллектива не доводились. Но на борту звуки работающих механизмов корабля заглушались истеричным рыданием женкой половины Капеллы Римского-Корсакова. Мужская же часть творческого коллектива бушевала, не жалея уникальные голосовые связки на воспроизводство всего богатства русского