– Видно давно ты не появлялся в наших краях, – подумал вслух француз.
– Давно, – подтвердил Геракл.
– Полигистор завязал. Больше никуда не выходит, ни с кем не разговаривает, не пьет и не курит.
– Умер?
– Живее нас с тобой. В девяносто лет женился на молодой эфиопке. Сидит дома и воспитывает двух дочерей.
– Знаешь его адрес?
– Знаю, но не скажу. Зачем тревожить отшельника.
Геракл вынул из внутреннего кармана пиджака и положил на стол пухлый газетный свёрток, перетянутый резинкой.
– Здесь пять тысяч мелкими купюрами в фонд помощи инвалидам Алжирской войны.
– Инвалиды будут благодарны.
Француз мгновенно смахнул свёрток себе на колени и пробурчал:
– Сен-Дени, улица Почётного легиона, 29.
Во время немногословного разговора внимание Геракла невольно привлекали две пожилые дамы высокого роста и мощного телосложения, сидевшие за соседним столиком и блаженно потягивавшие виски в компании сухощавого сгорбленного старичка. В обществе престарелых универсальных солдат-отставников красотки преклонного возраста показались ему «белыми воронами». Даже самые отвязные парижские проститутки не сравнятся с ними вызывающими нарядами. Одна – пышнотелая афроамериканка с копной выкрашенных в ярко-жёлтый цвет курчавых волос – облачилась в плотно облегающее фигуру дорогое вечернее платье с непомерными декольте сзади и спереди. Чернокожая толстуха сидела, повернувшись к русскому суперагенту задом. Тот мог разглядеть только слегка заплывшую жиром мускулистую спину и оголённую верхнюю половину огромной мясистой жопы. Но когда она поворачивалась вполоборота к проворному гарсону, подносившему очередной наполненный на два пальца стакан, взору открывался традиционный символ плодородия необъятных размеров, весивший не меньше двадцати фунтов. Вторая – очень худая, но жилистая, коротко остриженная бледнолицая брюнетка – натянула на голое тело пёстрые шорты чуть ниже колен и песочного цвета удлинённый пиджак с большими накладными карманами и широким поясом. Нелепое сочетание цветов дополняли традиционные аксессуары стиля сафари – круглая шляпа из хлопка с небольшими полями цвета хаки, холщёвая сумка через плечо с патронташем вместо ремня, сшитые из крокодиловой кожи удобные туфли без каблуков и жёлтовато-зелёный шёлковый шейный платок.
– Кто эти уродины? – не выдержав, спросил Геракла.
– Эти? – уточнил француз, показав пальцем на двух экстравагантных тёлок и таким бесцеремонным жестом давая понять, что уродов здесь гораздо больше.
Геракл подтвердил вопрос кивком головы.
– А ты не узнал?
– Нет.
– Да это же бывшие техасские рейнджеры Крутой Уокер и его лучший друг Джеймс Триветт. Уже лет десять прошло с тех пор, как они сменили пол и переехали в Европу.
Геракл поперхнулся и чуть не упал