– Не бей мальчишку!
– Его вина в этом! – сердито сказал Роджер, указывая свободной рукой на дорогу.
– Скорее, моя! – ответил Козма, не отпуская руку рыцаря. – Я выстрелил.
– Спасая его?
– У меня дома дочь – такая же, как эта девчушка. Я знаю лингва-франка, и понял, что они собирались с ней сделать. Я бы выстрелил сам…
– Мы давали обет защищать христиан в Святой Земле! – всхлипнул Ги. На щеке его багровела огромная ссадина.
«Прежде всего, ты давал обет послушания», – хотел сказать Роджер, но не успел. Звучный звук рожка раздался впереди. Все, не сговариваясь, обернулись. С вершины холма спускалась ватага всадников.
– К бою! – Роджер коршуном взлетел на коня.
– Повеселимся! – сверкая глазами, крикнул подъехавший Иоаким. – А то и размяться не успел.
Однако новые противники враждебных намерений к ватаге не выказали – копья их так и остались торчать наконечниками кверху. Ехавший впереди всадник пришпорил коня и подскакал к Роджеру.
– Сеиф!
– Ты припозднился, господин! – ответил Сеиф, поблескивая белыми зубами.
– Ты тоже, – сказал Роджер, указывая на дорогу.
– Вы справились без нас! – хохотнул Сеиф. – Мы видели этих шакалов с вершины того холма, как и вас; я понял, что вам не разминуться. Они не знали, что встретят самого Зародьяра…
Роджер не ответил, хмуро наблюдая, как подъехавшие воины Сеифа принялись живо обдирать трупы убитых сарацин.
– Надо их похоронить! – сказал Сеиф. – Правоверные, как и мы.
– Только быстро! – велел Роджер. – Вели своим нукерам выпрячь лошадей из повозки, оседлать. Свободных коней возьмете на повод – пригодятся. Дальше поедем верхом.
– Господин!
Роджер глянул в сторону. Воин Сеифа протягивал ему залитый кровью пергамент.
– Заткни его в рот этой собаке! – прошипел рыцарь. – Кому нужен дырявый фирман?
– А это? – воин показал ему саблю предводителя сарацин в богато украшенных ножнах. – Настоящая дамасская сталь!
– Отдай ему! – указал Роджер на Козму. – Он его убил…
Сойдя с коня, рыцарь вытащил из седельной сумки секиру и подошел к повозке. Несколько раз ударил наотмашь по боковой доске, ослабляя крепление. Затем подцепил доску лезвием секиры, оторвал. Засунул руку в образовавшую дыру, вытащил тяжелую кожаную суму, перебросил ее через плечо…
Рядом кто-то всхлипнул. Рыцарь посмотрел: девчушка в драной рубашке, присев на корточки, жалась к колесу повозки. В суматохе все о ней забыли.
– Ги! – окликнул рыцарь. – Достань платье из повозки, – приказал он подбежавшему оруженосцу, – и дай ей. Оно хорошее – сам знаешь, – усмехнулся Роджер, видя, как мальчик заливается краской. – Затем усади ее на коня и оберегай, раз дал обет…
3
Ярукташ, войдя к эмиру, не поклонился, как обычно, а распростерся