Всего за сутки…
Глава 3. Рэй получает пулю
За сутки до этого
Кабинетная работа – дело неблагодарное, это я понимал с самого начала.
Мог ведь преспокойно зарабатывать на боях, но нет. Ребекка все мозги мне вывернула: хватит развлекать народ мордобоем. Ты выше этого. Найди нормальную работу. И что я нашел? Жалкие гроши и полный набор недоразумений.
Далеко ходить не надо: одно из недоразумений уставилось сейчас на меня.
Кажется, его фамилия Хиггинс. Бычара Хиг – так все его называли.
А пацан в свои пятнадцать лет и вправду походил на быка. Высился надо мной неповоротливой мясной глыбой, да еще и сунул мне под нос тетрадь со своими убогими опусами.
– Ну и что это? – Я взял заляпанную парафином тетрадь и посмотрел Хиггинсу в глаза.
Вот уже два месяца я пытался прижиться на «нормальной работе». В гимназии, в классе для трудных подростков (больше меня никуда не взяли), и как любой мало-мальски сознательный стажер надеялся найти на лице ученика хотя бы проблески ума, но отсутствие такового я наблюдаю у него все эти два месяца. Там все безнадежно.
– Это сочинение, мистер Питон, – он ухмыльнулся, намеренно сделав ошибку в произношении моей фамилии, а ведь отлично знал, как это меня раздражает.
Вот говнюк.
Его красноватое рыхлое лицо явно просило кулака.
Я бросил тетрадь на угол стола, так в нее и не заглянув, и откинулся на спинку стула. Неспешно охватил взглядом объемную фигуру Хиггинса.
– Ударение на первый слог, а не на второй. Надо произносить: «Мистер Пи-и-тон», – терпеливо поправил я его, но с удовольствием съездил бы по шее. – Я ведь не коверкаю твою фамилию, и ты будь добр делать то же самое по отношению к другим.
Ноль реакции.
Никакого мыслительного процесса на лице парня так и не отобразилось. Честно сказать, я его и не ждал, но хотя бы смущения… Малолетний наглец даже глазом не моргнул.
– Так вы не хотите взглянуть на мое сочинение? – напирал он.
– Не хочу.
– Ну, пожалуйста, мистер Питон. Я же старался!
И опять ударение не туда. Да что за сукин сын.
Чтобы избавить себя от его общества, я взял тетрадь. Открыл на первой странице и увидел старательно выведенную карандашом задницу. Огромную, во весь лист.
Под рисунком значилось: «Новый дом мистера Питона. Приятного путешествия, сраный бродяга!»
Вот как?..
Бродяга, значит.
Что ж, ничего удивительного. Я с детства привык к оскорблениям. Вырос в сиротском приюте, а в Бриттоне, где полноту и влиятельность рода ценят как ни что другое, сирот почти не бывает.
Почти. Ведь я-то был.
А вместе со мной в маленьком приюте на окраине Лэнсома проживало еще восемь детей. Всего девять сирот на всю страну. И сказать, что мы с лихвой познали прелести жизни безродных бродяг, считай ничего не сказать.
– Это все, мистер Хиггинс? – поинтересовался я равнодушно.
Лицо Хиггинса